Я подчинилась. Разведчица «Элиты» могла реагировать лишь короткими движениями головы, но и на них приходилось экономить силы для разговора. Зато на интонации она не скупилась:
− Эх, коновалы у вас, а не лекари! Или Никки отдал тайное распоряжение немножко уморить конкурентшу? То-то не зашёл проведать ни разу… Ладно, найди четыре «би-браслета», то есть биостимулятора. У витязей есть или в моей комнате. Давай, пошевеливайся! Не боись, не сдохну пока…
Я подчинилась. Ходить не пришлось далеко − до складского помещения в противоположном конце общего зала. Кругом полное безлюдье: и времечко для больничной активности неподходящее, и других пациентов не было. Филипп-Учёный выписался ещё позавчера − вернее, почти сбежал, едва пораненное плечо стало успешно заживать. Хотя как раз он и был окружён прямо-таки невероятной заботой вплоть до постоянной охраны вооружёнными витязями. Думаю, что и сейчас за ним приглядывают не менее прицельно. Без понятия, чего он так на свою доступную ученицу обиделся − игриво шлёпнуть по своей бесхвостой части тела Хель ему всегда позволяла. Желанным баронским титулом, правда, не наделила, но разве это серьёзная причина?
Биостимуляторов на складе нашлась пара десятков. Я взяла «квартет», а пустые места заполнила израсходованными, найденными в мусорном ведре. Спрашивается, неужто было трудно донести его до утилизатора? Совсем обленился рабочий персонал! Во-во, чем реже работаешь, тем меньше и хочется.
У нас не столько хорошая медицина, сколько щадящий образ жизни. Плюс надёжная генетика, минус нежелательные контакты с посторонними. Численность вполне достаточная, и случаев вырождения зафиксировано не было. Вот у богатырского сообщества с этим проблемы, и Юрико, лишённая руки (даже с невозможностью восстановления в искусственном теле), печальный тому пример. Однако смешанных связей и уж тем более браков нет и не предвидится. Даже единичных случаев не упомню, хотя изгои изредка попадались с обеих сторон.
«Би-браслеты», причастные к попыткам создать так называемую «расу Святогора», издавна окружены ореолом таинственности. Иначе трудно понять, почему их невозможно воспроизвести ни на вещевом синтезаторе, ни на универсальном. Не только нам − обычным людям из Внешнего Космоса это тоже недоступно. Когда я стала расспрашивать Романа, то и он удивился самым неподдельным образом: в их мирах «браслетики» применяются повсеместно, но вот самостоятельному изготовлению даже за плату не подлежат. А у нас не только Филипп − многие высоколобые учёные до него пытались подобрать код или опытным путём раскрыть синтез-способ, но тщетно. Любопытная проблемка; жаль, досконально разбираться в ней всегда недосуг.
Когда я вернулась, то Дюнштайн выглядела как при последних вздохах. И всё же короткие, прерывистые команды у неё выходили вполне отчётливыми:
− Первую пару установи под коленями… так… вторую на левой руке − один подмышкой, другой у запястья… так! Ну да, тело у меня не мужское, щупать неприятно − терпи и не морщись!
− Не угадали, − ответствовала я. − Брезгливостью-манерностью в экстренных ситуациях не страдаю. Просто отощали вы до предела. И далеко за ним тоже…
− Так ведь усиленного питания мне не предписывали! И вряд ли уже предпишут. Харэ, далее размести на соседних контактах любой длинный изолятор… да хоть лямки от своего бюстгальтера оторви! Или от полотенца кусок − ага, дура-дурой, а соображаешь! Теперича ухватись покрепче за середины полос и рывком включай все четыре экземпляра! Ну, с богом или с дьяволом − у кого кто…
Я всё исполнила в точности: биостимуляторы, похожие на толстые напульсники для спортивных тренировок, мгновенно потемнели и словно налились соком. Алина задёргалась, как при мучительной агонии − был момент, когда я с испугом решила, что это она самая и есть. Но обошлось: жестокие судороги постепенно прошли, и тело успокоилось. Женщина пришла в себя настолько, что сумела скорчить улыбчивую гримасу и попыталась приподняться на локте. Когда попытка не удалась, то повторять не стала.
− Не бери в башку насчёт сделанного, − сказала она всё так же хрипло, но уже ровнее. − Теперь я буду в сознании до самого конца − какой уж выпадет… При необходимости врачихам сама всё объясню. А покуда озвучь-ка мой диагноз! А то непонятно, с чего это я так страдаю при ерундовой ножевой ране? Печёнка же не мозг, можно восстановить!
Я послушно вывела на голубой настенный дисплей требуемую информацию и зачитала вслух. К сожалению, в число известных мне семи языков «мёртвая» латынь не входила. Алине полагалось по профессии её знать, и с каждым словом она мрачнела всё больше и больше.
− Veneficium… отравление, значит… тогда проблемы объяснимы, − пробормотала она и вдруг впервые на моей памяти выругалась по-мужски и совершенно отвратительно. Приличнее добавила: − Ну и Королёк, вот же паскудина! Ещё и стилет-секатор! Хотя, возможно, у неё весь боевой арсенал такой. Когда она витязя Адриана в лесу завалила, тот и пикнуть не успел. Да и Клара Деташе на станции тоже…
Моё враз закаменевшее лицо заметили и нехотя пояснили:
− Кто же знал, что этот Адриан был безответно влюблён в Младшую Королевку, в Малинку? Мы его считали обычным сопровождающим. Дело прошлое, чего уж без толку душевные раны бередить… Лучше признайся, чем именно ты меня сегодня напичкать собиралась? В твою показную сердобольность не поверю, уж не обессудь!
Шприц-тюбик с двойной «сывороткой правды» был у меня в лифчике под наглухо застёгнутым медицинским халатом − и на самый пристальный взгляд незаметно. Поэтому я обиженно ответила:
− Кажется, когда вы пришли в чувство, я мирно сидела напротив и занималась своими коготками, нет? Причём красила, а не заостряла! Так что ваши подозрения беспочвенны. Просто совсем тоска заела от своей униженности и невостребованности. А иных полезных дел в наличии не было…
− Ага, разливайся пташкой-канарейкой! Ишь, как злые губки в мирный бантик красиво завязала! Ещё сочини, что и командорова шлюшка в добрые самаритянки записалась!
− Зачем бездоказательно говорить − скоро сами увидите. Эльза фон Хётцен выходит на смену в четыре часа пополудни, после вашего Гарольда.
В этот момент у Алины был такой вид, как будто при некой торжественной церемонии с неё вдруг свалилась юбка (под которой вдобавок не оказалось и нижнего белья). Она долго молчала. Однако пришла-таки в свою обычную норму и даже презрительно хрюкнула. Более разборчиво заявила:
− А я всегда и утверждала, что эта пепельноволосая «всему свету отказу нету» занимается не тем, чем надо! Разведчица-экстрасенс, курам на смех! Ей бы замуж по страсти, да во второй раз − по уважению, да в третий − для разнообразия после первых двух… Детей наплодить с пяток да приложить все силы, чтобы они её дурную судьбу не повторили. Чо, хочешь сказать, что она тоже смирненько сидит возле меня и когтищи полирует?
− Такое впечатление, что её мучает непонятный комплекс вины, − подумав, ответила я. − Полезла почему-то делать добро, которое вообще никому не нужно. Какой-то стерженёк и в ней надломился, как и в моей бедной младшенькой сестричке…
− А она на своё беднячество отнюдь не сетует! Вон, в контры вдарилась, сразу царицей Мариной Первой заделалась, чтобы не мелочиться! Как загребёт в мужья душку Аггея, так начнёт строиться новая Династия. Ты хоть знаешь, что у этого атамана в роду были здешние аристократы? И что он может наследовать титул виконта?
− Алина Донатовна, вы или бредите, или издеваетесь…
− Агась, мне на смертном одре больше делать нечего! У него на руках все документы, не сомневайся. В общем, ты лучше себя пожалей. Опустили мы вашу светлость морально по полной программе… ну дык работёнка такая, как говорится! Ничо, ты девочка крепкая, не чета некоторым. Справишься. Или чего конкретно опасаешься?
Я поглядела ей в глаза, а затем чиркнула себя пальцем по горлу.
Дюнштайн отвернулась к стене. Полежала так, тяжело откашлялась и проворчала:
− Мы такое не планировали. Очевидно, это Хелькина инициатива, она порой бывает страсть какой решительной… Слушай, может, пивка сообразишь? А то в глотке пересохло. Да и привыкла!
− Это уже не бред, а форменное сумасшествие, − вздохнула я. − Ну какое пиво? Вы с самого начала реанимации живёте исключительно на внутривенных вливаниях и питательных пластырях. Не знаю, как всё это будет сочетаться с биостимуляторами. Вот запахи соответствующие могу смоделировать − хоть «светлого», хоть «тёмного бархатного», хоть тройного одеколона… Однако для вас полезнее чистый кислород.