– Это вряд ли. Но попробовать стоит, – вымолвил Оннар и вдруг яростно рубанул ребром ладони воздух. – Да что Ниррас вообще делал в этом лесу?!
– Вот и мне интересно, что он мог там делать? – взглянув на советника, протянул Аданэй и, не дожидаясь ответа, отправился к Гилларе.
Женщина открыла не сразу. Лишь через несколько минут, когда Аданэй уже начал терять терпение, она появилась на пороге. Растрепанные волосы, покрасневшие глаза, потухший взор – все свидетельствовало, что Гиллара в отчаянии. Впустив Аданэя, она шумно расплакалась.
– Как мне жить без него? – рыдала она. – Я так любила моего Нирраса. О, такое горе, такое горе! – она рухнула на кровать, ударившись в истерику.
Аданэй присел рядом и сочувственно потрепал Гиллару по плечу.
– Гиллара, Гиллара, я даже не знаю, что сказать и как тебя утешить. Да и возможно ли утешение, когда умирают близкие? Но обещаю, я найду тех, кто лишил тебя любимого, а меня – сподвижника. Они поплатятся и за его смерть, и за твои слезы. Обещаю.
– Правда? – с надеждой откликнулась Гиллара, но в следующий момент надежда в голосе растаяла. – Но как? Мне сказали, это какие-то жалкие бродяги. Как их искать?
– О, я найду способ, можешь не сомневаться. Кстати, тебе известно, что делал Ниррас так далеко от центра?
– Н-нет, – неуверенно протянула Гиллара, забыв о слезах.
– Жаль. Я, видишь ли, полагаю, что бродяги здесь ни при чем. Думается мне, Нирраса заманили в этот лес специально. И выставили все так, будто его убила чернь. Но я почти уверен – это сделал человек благородного происхождения. Кому-то советник сильно мешал.
– Ты думаешь?
– Да. Я уже отправил стражников, они расспросят местных жителей: за правдивые сведения я обещал награду. А еще по лесу пошарят. Уверен, где-нибудь там и обнаружатся пропавшие драгоценности. А еще я подумал об илиринских ведьмах. Они тоже могут помочь, ведь некоторые из них владеют тайными знаниями. Я уже обратился к Маллекше, она обещала выяснить все, что сможет. Помимо всего, есть еще и цветной зериус, ты ведь знаешь. Лишить подозреваемых противоядия – сами во всем признаются. Если есть в чем, конечно. Твой Ниррас будет отомщен, Гиллара, не сомневайся.
– Я так благодарна! Ты желаешь найти убийц, хотя никогда не любил Нирраса.
– Но он был мне нужен, – отрезал Аданэй. – К тому же, в последнее время мы неплохо ладили. Да и как я могу чувствовать себя в безопасности, подозревая, что преступники в моем окружении.
– Маллекша уже что-то сказала?
– Еще нет, – Аданэй окинул Гиллару внимательным взглядом. – Я хочу присутствовать при ее ворожбе. Может, и Аззира присоединится. Я собирался идти к ним сразу после разговора с тобой. Так что, Гиллара, сейчас я оставлю тебя. Ты уж держись. Пусть тебя хоть чуть-чуть утешит сознание, что любимый твой скоро будет отомщен.
Царь поднялся с кровати и направился к двери. Но движения его замедлились, словно он не торопился уходить и чего-то ждал. И дождался.
– Стой! – воскликнула Гиллара. И как только Аданэй остановился и обернулся, спросила:
– Почему ты пришел ко мне?
Аданэй, усмехнувшись, приподнял одну бровь, и тогда женщина пробормотала:
– Ты догадался…
– О чем, Гиллара? О чем я должен был догадаться? О том, как фальшивы твои слезы?