Марина АэзидаДети Спящего ВоронаКнига 2
Глава 1
Данеска уже больше недели лежала без движения, даже лицо словно окаменело. Дыхание было редким, поверхностным, еле слышным. Иногда казалось, будто отрава сделала свое делоубила жертву. В такие мгновения Ашезир подлетал к жене, прикладывал к ее груди ухо, и только заслышав слабые удары сердца, ненадолго успокаивался.
Вот тебе и династический брак, отец-император Хотел до времени укрепить союз со степняками? Но если Данеска умрет, вражда с их каудихо начнется куда быстрее, чем она случилась бы, не будь пресловутой свадьбы.
От лекарей пользы не было: хоть они боялись угроз императора и казни, а сделать ничего не могли, только на разные лады повторяли: свежий воздух, бодрящее питье иждать.
Их ответы Ашезира не просто не устраивализлили, но придумать чего-то другого он все равно не мог. А ведь смерть жены станет угрозой и для него Без Данески из клана Каммейра и без наследника он отцу не больно-то нужен: как бы правитель не решил избавиться от неугодного сына.
В последнее время Ашезир редко видел императора: тому каждый день сообщали о состоянии принцессы, но сам он в ее покоях не показывался. Хотя, как выяснилось, напиток Данеске давали по его приказу.
Когда Ашезир узнал об этом, то не сдержал гнева. Явился в покои отца и выпалил, не подумав:
Ты давал ей яд? Зачем тогда женил нас, если думал сразу ее убить? Тебе что, нужен был повод для войны с Каммейрой? Путь полегче не нашел?
Тут же схлопотал удар в бок.
Совсем дурак? рявкнул отец и отвесил еще и оплеуху. Какая мне выгода от ее смерти? кажется, в этот раз император бил сына скорее по привычке, чем из злости. По крайней мере, дальше он заговорил спокойно и будто рассуждая сам с собой:Я велел давать ей молоко с женскими травами, повышающими плодовитость. Кто-то узнал о моем приказе, о напитке Понял, что ни у стражников, ни у служанок не возникнет подозрений, и воспользовался этим. Он прошел к окну, постоял, глядя куда-то вдаль, затем вернулся вглубь комнаты и, усевшись в деревянное кресло, забарабанил пальцами по подлокотнику. Вопрос: как узнал? Либо это кто-то из приближенных ли-нессеров, либо кто-то случайно услышал болтовню слуг И еще он имел своего человека на кухне. Мальчишка-поваренок пропал? Пропал. Не удивлюсь, если его тело рано или поздно выловят рыбаки ниже по течению Каахо
Что ж, сомневаться в словах отца повода не было: от смерти Данески ему и впрямь никакой пользы, зато вреда сколько угодно.
Божественный, это явно кто-то из влиятельных вельмож Ашезир склонил голову и уставился на гладкий мраморный пол. Ведь и одну из служанок убили прямо в темнице. Не иначе, она что-то знала. А стражник, сам подумай, и после пыток клянется, будто ничего не видел Кто еще смог бы такое устроить, если не приближенный ли-нессер?
Не держи меня за глупца, процедил император и, поднявшись, угрожающе надвинулся на Ашезира. Я и так всеми силами пытаюсь выяснить, кто меня предал. Никому не верю, ни с кем не делюсь догадками, кроме Рашиза и тебя.
Ну тогда понятно, почему отец вдруг начал хоть что-то рассказывать, а не отмахиваться, как обычно. Даже божественному нужно с кем-то советоваться, а вне подозрений только сын и главный военачальникдруг детства, который к тому же вернулся в столицу лишь несколько дней назад и после многомесячного отсутствия.
Впрочем, сейчас Ашезира не слишком волновало, кто отравил жену и зачем: куда важнее было, чтобы она выжила, ведь от этого зависела и его судьба
От безысходности он даже подумывал обратиться к жрецам, колдунам Какая нелепость! Не то чтобы он совсем не верил в силу богов и духовверил, но как-то не всерьез. Расчудесных историй наслушался многои страшных, и забавных, да только сам ни разу ни с чем таким не сталкивался. Однако сейчас любой самый невероятный путь, самый безумный, дарил пусть хлипкую, но надежду.
На девятый день беспробудного сна Данески к Ашезиру по его приказу-просьбе явился верховный жрец Гшарха Тирушстарик с рассеянным мутным взглядом. Следом пришла верховная жрица Ихитшир Шиагорделивая женщина с проседью в черных волосах.
Тируш, кажется, совсем выжил из ума: с бессмысленным выражением лица оглядывал оружие на стенах, ковер на полу, самого Ашезира, сидящего в кресле, но ни на чем не задерживал взгляд. Наконец забормотал:
Дух принцессы будет вкушать плоды в долине Вечных садов и, насытившись, возродится в новой плоти. Не о чем горевать.
Шиа отстранила его и сказала:
Прости, мой принц, богиня-мать могущественна, но не способна вернуть из-за грани, когда древо жизни спит.
Это она о противоядии, конечно. Да Ашезир и сам знает, что сейчас от древа Ихитшир толку нет.
Что, совсем ничего нельзя сделать? спросил он, поднимаясь с кресла. И где же могущество богов? Где ваше могущество?
Старик промолчалнужно было звать не его, а одного из преемников: те еще в здравом уме, к тому же наверняка спят и видят, как бы поскорее занять место старца. Может, расстарались бы, придумали выход От Тируша же пользы нет
Ашезир приблизился к верховному жрецу, наклонил голову в знак почтения и сказал:
Благодарю тебя, славный делами и мыслями, за мудрый совет. Я больше не смею отвлекать тебя от твоих забот, ведь кто я против великого Гшарха? Разве могу посягать на время его служителя?
Тируш ушел, и Ашезир обратился к Шиа.
Ну а ты? Неужели и у тебя нет никаких мыслей? Ну должно же быть хоть что-то Как ее разбудить?
Женщина отвела глаза, покусала губы, несколько раз сжала и разжала пальцы, лишь затем тихо, осторожно ответила:
Есть отступницы Они знают, как проникнуть за грань, они умеют отправлять туда, но
Но? Ашезир в ожидании приподнял брови.
Они требуют за свое знание и помощь немалую цену. Ее не каждый способен заплатить Если не удастся, то дух несчастного останется в плену у отступниц до тех пор, пока жива хоть одна из них.
Что еще за отступницы? он поморщился и мотнул головой. Никогда не слышал.
Среди непосвященных они известны, как дочери ночи.
Дочери ночи В голове всплыл отрывок из детской песни-страшилки:
Ночь темна, но смерть страшнее ночи,
Пляшут во мраке ее жуткие дочери,
Скрючивши пальцы, тянут их к плоти,
Если дотянутся, схватяти в клочья!
После этих слов всем полагалось убегать от мальчишки, изображавшего злобную ведьму. Ашезир, будучи принцем, не участвовал в незатейливых забавах детей прислуги и рабов, но видел их неоднократно.
Разве они не сказка, эти дочери ночи?
То, что болтает о них чернь, сказка, они саминет.
Правда? с трудом верилось, но, надо думать, верховная жрица лучше знает.
И что, они умеют оживлять людей?
Нет, мой принц! Шиа округлила глаза. Этого никто не умеет, даже боги! Смерть и судьба сильнее их. Боги и отступницы всего лишь могут вернуть человека, пока тот еще не перешагнул черту, пока он на грани, между нашим миром и тем. Но, увы, боги помогают не по людским молениямпо собственному разумению, а отступницы требуют слишком высокую плату
И как мне найти этих отступниц? В сказках говорится, Ашезир усмехнулся, что они живут в лесу под корнями елей.
Мой принц, Шиа покачала головой, я тебе не советую Это опасно.
Зачем тогда рассказала о них? Теперь давай уж, договаривай.
Ох, твоему божественному отцу это не понравится прошептала жрица.
Я сам с ним договорюсь, не волнуйся.
Кто-кто, а уж император не станет возражать. В лучшем случае он получит обратно и невестку, и сына, в худшемничего не потеряет. Ведь если бездействовать, Данеска умрет, а без нее жизнь Ашезира в глазах отца ничего не будет стоить.
Ну, отвечай, где их найти?
В Слепых холмах.
Но это же Ашезир запнулся. Это же посреди болот
Да. Но кое-кто из местных жителей знает ход.
Ладно допустим. Сам я туда как-нибудь доберусь. А с ней как быть? он кивнул на дверь, ведущую в комнату Данески. Нужно будет, наверное, что-то с носилками придумать?
А принцесса там ни к чему, жрица покачала головой. Ведь просьба будет твоя, значит, и расплачиваться будешь ты. От нее же достаточно капли крови на платке.
Тем лучше. Но ты отправишься со мной. Я должен быть уверен, что это не ловушка и не обман.
Хорошо, она на удивление быстро согласилась. Но только до болот. Дальше тебе придется идти с проводником. Можешь оставить со мной своих людей, если не доверяешь.
Так и сделаю, бросил Ашезир и задумался: откуда жрица так много знает о дочерях ночи, если ониотступницы, скрываются в болотах и вообще чуть ли не байка? Пожалуй, стоит поинтересоваться. Ты, видимо, сама когда-то к ним обращалась? Так?
Да! она вскинула горящий гневом и болью взгляд. Обращалась!
И чем расплатилась?
Жизнью моего сына. Но я не знала до последнего. Зато сейчас могу предостеречь тебя, принц.
Что же ты просила, и как умер твой сын?
Шиа приосанилась и отчеканила:
На этот вопрос я не обязана отвечать даже божественному. А тебе тем более.
Хорошо, извини. Он и впрямь спросил лишнее, жрица права. Так ты мне поможешь? Подскажешь, что взять с собой, куда и как идти, где найти проводника?
Если ты твердо решил, если божественный не будет против, то у меня нет выбора. Так? усмехнулась Шиа.
Так.
Я помогу, мой принц.
Не верю, что я это делаю. Зачем? Наверняка наткнусь на безумных старух, у которых от болотных испарений рассудок помрачился
Ашезир с десятью всадниками и жрицей ехал вдоль Зирхиоттока Каахо. Речка, больше напоминающая ручей, была мутная, заляпанная ряской, ее берега поросли осокой и рогозом; ниже по течению она впадала в огромное болото и, растворяясь в нем, едва колыхала коварную топь. Коварную настолько, что если не знать о ней, то немудрено погибнуть: болото походило на зеленую поляну, поросшую нежной, несмотря на осень, травой и крошечными бледно-синими цветами. Тонконогие серые пичуги скакали по «лужайке», длинными клювами вылавливая насекомых. Они легки, эти птахи, но стоит человеку поверить, будто перед ним земляи прожорливая топь с голодным урчанием проглотит несчастного.
Благо, Ашезир знал, как обманчиво это позолоченное солнцем великолепие, знали об этом и его воины.
Народные байки говорили, что пока Слепое болото не замерзнет, там можно встретить прекрасных златовласых девобнаженные, они выглядывают из-за травы и кажется, будто трава им по пояс. На самом же деле у дев лягушачьи лапы, и эти лапы погружены в гнилую воду. Упасите боги поддаться искушению и броситься к нечистым девам
Посреди топиСлепые холмы. Их так прозвали не только из-за названия болота: просто в хмари, днем и ночью стелящейся вдали, они были видны лишь изредка. Многие люди даже не верили, что холмы и правда существуют.
И о каких проводниках говорила жрица? В этих гиблых местах нет и крошечных селений!
Тут никто не живет, сказал Ашезир. Мы не встретили ни одной хижины, ни одного человека.
Так кажется, ответила Шиа. Просто надо знать, где искать.
И где же? Ты знаешь?
Конечно. Иначе не привела бы сюда. Если подождешь, если веришь мне, то я сейчас уйду, но вернусь с проводником.
Верю. Тебе невыгодно меня обманывать, иначе не сможешь остаться верховной жрицей.
Разумные мысли, хмыкнула Шиа и пошла прочь: скоро ее силуэт растворился в серой пелене.
Прошло не меньше часа, день перевалил за полдень, и наконец вдали показались две фигуры. То были Шиа и какой-то отрок. Чумазый, босой, в драной грязной одежде и с растрепанными волосами. Это и есть проводник? Ашезир представлял себе если не старца, то зрелого мужчину, а тут мальчишка.
Жрица подтвердила его догадки.
Это Хир, она указала на оборванца. Он знает тропы, он тебя проведет.
Ты сможешь? Ашезир глянул на мальчишку. Уверен?
Тебе же к чернушкам надо, а, господин? К ним-то могу, постоянно туда мотаюсь. Травки у них расчудесные беру, а им отдаю то куру, то зерно.
Ну так проведешь?
Ага. За монетку, за золотую, он вытянул ладошку.
Получишь, когда на месте будем, и даже две. Столько же за обратный путь.
А-а, ну так это если ты от них выберешься! мальчишка хитро прищурился. Поэтому, когда доведусразу гони четыре монеты. А уж если смоешься оттуда, то за обратный путь обойдусь одной. Честное слово: сутки буду ждать, чтобы ты вышел!
Вот как Ладно. Жди двое суток. На всякий случай. Тогда получишь еще больше.
О, да ты богатый господин! Хир выпучил глаза. Такие сюда редко забредают.
Ну так порадуйся своей удаче и идем.
Что я делаю? Зачем? Наверняка это какой-то обман На что только не идет человек от безысходностии всегда находятся те, кто этим пользуется Жрице наверняка тоже есть какая-то выгода, просто я пока о ней не знаю Повернуть назад? Нет Надеждаядовитая тварь, она не отпустит.
Смрадные испарения забивались в ноздри, ноги по голень утопали в зловонной жиже, а вокруг все так хлюпало и пузырилось, будто вот-вот из топи вынырнет склизкое чудище и утянет на дно. Куда ни кинь взгляд, везде обманчивая лужайка, а дальшетуман. Никаких холмов. Есть ли они вообще, существуют ли?
Ашезир споткнулся, увяз локтями и коленями в бурой гнили, чуть не окунулся в нее лицом. В нос ударила такая вонь, что он зачихал и начал задыхаться. Не хватало сил даже чтобы встать: справиться бы с удушьем
Ничтожество! Как он рассчитывал перебраться через болото? Даже с провожатым? Он? Который и в столице, среди каменных домов, зачастую ни на что не способен?!
Хир приподнял его за плечи.
Господин-господин, затараторил он. Вставай! А то нитхи вглубь утянут и тебя, и монетки твои. Вставай! Вот, прижми к лицу, мальчишка сунул ему под нос какую-то тряпку. Дух здесь тяжкий, это я привык, а ты берегись. Дыши через ткань.
Кое-как Ашезир успокоил дыхание и, хоть с трудом, сумел встать. Тряпка и правда помогла: теперь вонь казалась не такой ядреной.
Кто такие нитхи? прогнусавил он.
Ну как же? Правда не знаешь? Болотные человечки. Маленькие такие, серо-зеленые. У них на головах венки из девичьих кос, на груди бусы из человечьих зубов, а в руках дубины из людских ребер. И вот когда путник пялится в болото, нитхи его сразу видяти набрасываются, утягивают вглубь, а там забивают костяными дубинками. Потому никогда нельзя зыркать в топь долго. Хорошо, что я с тобой. Идем. Больше не падай.