Олег вошел в нелепую, с кухней посередине, роскошно обставленную антиквариатом квартиру, скинул плащ на предтелефонное кресло, прошел в гостиную, уселся на финский мягчайший диван и спросил без любопытства:
— Собрался куда?
— У меня в десять встреча, — ответил амбал, причесываясь.
— Где, если не секрет? — Олег глянул в окно — там уже темнело, глянул на часы — было девять.
— В ресторане Битцевского пансионата. — Амбал влезал в рубашку, и поэтому ответ прозвучал глухо.
— Что ж не у себя в заведении? Или как директор, знающий качество собственной кухни, остерегаешься принимать изготовленную там пищу?
— Не остерегаюсь. Просто у меня сегодня — санитарный день, а следовательно, выходной. Что ж ты, Алик, все вокруг да около ходишь? Кто оказался прав?
— Ты все видел по телевизору, Гоша. Зачем же спрашиваешь? Ну, а если тебе необходимо, чтобы я признал свое поражение — пожалуйста. Да, ничья. Да, два — два. Да, ты прав.
Гоша от восторга загоготал, как гусак.
— Не надо быть наивным дурачком, Алик. Годы у тебя не те.
— Ты спешишь? — догадался Олег.
— Да. Пора, — признался Гоша и, оправдываясь, добавил: — Ты же знаешь, я никогда не опаздываю.
— Знаю, знаю… Ну что ж… — Олег поднялся с дивана.
— А то поехали со мной. Ты ведь поговорить хочешь. — Гоша вдруг загорелся этой идеей. — Ты в глубокой завязке, я за рулем, так что спиртное исключено. Посидим, потреплемся, пожрем как следует.
— А твое свидание? Я не помешаю?
— Свидание сугубо деловое. С поставщиком. Разговор на раз, два, три. Ну, едем?
— Едем, — решил Олег.
Битый-перебитый Гошин «жигуленок» через Даниловскую заставу выбрался на бесконечную Варшавку, вдоль которой тянулись удручающие кварталы города будущего. Олег и Гоша помалкивали. Не выдержал первым Гоша:
— Говорить хотел, а молчишь.
— Все думаю.
— И что надумал?
— Вопрос, — ответил Олег и тут же его задал: — Как это делается, Гоша?