— Как играют на футбольных результатах, что ли? Очень просто, как в рулетку. На выигрыш — проигрыш, на конкретный счет, на несколько матчей, на весь тур. В Москве и Питере это сложнейшие перекрестные пари, а на юге, говорят, все всерьез, и даже букмекерские конторы имеются.
— Подсудное же дело — азартная игра. И не боятся?
— Кого, Алик? Играют все свои: центровые, цеховые, посредники.
— Но их же единицы, Гоша. Откуда капитал?
Гоша опять загоготал. Отгоготавшись, напомнил:
— Я же тебе говорил — не будь дурачком. По почти официальным данным, в Москве тридцать тысяч миллионеров. Это подсчитанных. А неподсчитанных сколько? Миллионеры — люди скромные. Особенно подпольные. Про Закавказье я уже и не говорю.
— А ты — миллионер? — выстрелил вопросом Олег.
— Я-то? Нет, к сожалению.
— Что ж так?
— Мне есть что терять, Алик. Папа-генерал квартиру с богатыми трофеями оставил, сам, когда за сборную играл, кое-что подсобрал, директорское место довольно хлебное…
— Стало быть, подворовываешь по малости?
— Не подворовываю. Просто в руках само собой немного застревает. В рамках неподсудности.
Помолчали недолго. Потом любознательный Олег снова полюбопытствовал:
— А на твое водное поло играют?
— Мое водное поло, Алик, — забава сугубо камерная. Кто им интересуется? Играется футбол. В Москве и Питере — отчасти хоккей. Скоро, думаю, за баскетбол зацепятся, он в зрелище постепенно превращается.
— Все-то ты знаешь, — с сожалением констатировал Олег.
В ресторане Гоша уверенно направился к столику, за которым сидел опрятный человек средних лет, без интереса глядевший на огонек свечи.
— Ты что-нибудь заказал, Семен? — спросил у опрятного человека Гоша. Тот вяло пожал плечами и признался:
— Я есть не хочу. Мне бы с тобой парочкой слов перекинуться, и все.
Опрятный человек неодобрительно посмотрел на Олега. Лишнего при разговоре. Тот поймал его взгляд и успокоил:
— Я вам не помешаю.
— Мы с тобой в холле пошепчемся, — пояснил Семену Гоша. — А ты, Алик, нас здесь подожди. Я по пути заказ сделаю и минут через пятнадцать буду. Пятнадцать минут нам хватит, Семен?