Стихоплет презрительно промолвил:
— Ты, пацан, что ты вообще знаешь!
Потом он приступил сразу к делу: сказал, что как раз пишет роман — историю о том, как один парень в нужнике подглядывал за женщинами и был схвачен на месте преступления; там есть несколько кусков с психологическим описанием, где требуется помощь Бритого Ли.
— Какое такое психологическое описание? — спросил Ли.
Стихоплет Чжао стал настраивать его на нужный лад:
— Ну, какие у тебя были психологические переживания, когда ты впервые увидел женский зад? Например, когда ты увидел его у Линь Хун…
Тут Бритый Ли внезапно прозрел и сказал:
— Оказывается, ты тоже за этим делом. Миска саньсянь.
— Что за хреновина, — возмутился Стихоплет. — Разве я такой? Говорю тебе, я не какой-то там Писака Лю, я Стихоплет Чжао. Я давным-давно посвятил свою жизнь священному делу Литературы. Я поклялся, что если не буду публиковать произведения в самых первоклассных журналах страны, то не стану искать себе подружку — это, во-первых. Во-вторых, не женюсь и, в-третьих, не заведу детей.
Бритый Ли почувствовал, что в этих словах Стихоплета кроется какая-то заковыка, и попросил того повторить сказанное снова. Стихоплет решил, что его слова тронули Ли, и с чувством повторил их снова. Ли нашел заковыку и, лопаясь от гордости, сказал:
— У тебя смысл какой-то весь искореженный. Если ты не станешь искать подружку, то как ты жениться-то станешь? Откуда дети возьмутся? Так что одной строчки клятвы вполне хватит, вторая и третья — лишние.
Стихоплет Чжао разозлился и не знал, что и сказать. Постояв немного с открытым ртом, он промолвил:
— Ты ни хрена не смыслишь в литературе, чего нам про это с тобой толковать, давай лучше про психологию…
Ли выставил вперед палец:
— Миска саньсянь.
Стихоплет подумал: оказывается, в мире остались еще вот такие бесстыжие рожи. Поскрипев зубами, он принялся уговаривать Бритого Ли:
— Подумай хорошенько. Ты главный герой моего романа, как роман опубликуют — он станет известным, так и ты заодно прославишься, разве нет? — Стихоплет заметил, что парень внимательно прислушивается, и продолжил гнуть свое: — Когда прославишься, разве ты не будешь испытывать благодарности?..
Бритый Ли усмехнулся и сказал:
— Ты из меня сделаешь отрицательного персонажа, а я все буду тебя благодарить?..
Стихоплет испугался и подумал про себя: «Как эта мелочь пузатая может так насобачиться?! Недаром все треплют, что этот пятнадцатилетний шельмец тот еще тертый калач и посметливей иной пятидесятилетней шельмы будет». Он произнес со злобной ухмылкой:
— В конце романа парень исправляется и встает на путь истинный.
Но Бритому Ли не было ровным счетом никакого дела до романа Чжао, он гвоздем выставил вперед палец и сказал: