— Я весь внимание.
— Очень хорошо, тебе надо внимательно все выслушать. Я знаю, что у тебя в гостях Джотти, мне известно, что у вас свидание в доме, только знай — хранить нашу тайну я больше не намерена. Я доверила ее бумаге. Там все подробно написано. Яд я тоже приготовила, и если ты не явишься сюда через пять минут, то я отравлюсь. Представь себе, что скажет полиция, когда найдет меня и мое признание.
Долго я терпела твои измены, думала, что ты, наконец, успокоишься, но вижу, все мои старания напрасны. Итак, теперь тебе решать, жить нам или умереть.
— Подождите минуту! — сказал Санджей, но в трубке уже раздались короткие гудки.
Сжав трубку так, что побелели пальцы, он некоторое время осмысливал происшедшее, пытаясь найти выход.
— Я очень сожалею, но одно важное дело требует моего непременного присутствия. Поймите меня правильно, бизнес есть бизнес, без моего вмешательства могут произойти непредвиденные события, — сказал молодой человек, нервно закуривая сигарету.
— Конечно, идите.
— Поверьте, это не займет много времени. Обещайте, что никуда не уйдете.
Мрачно улыбнувшись, Арти пообещала:
— Я никуда не уйду из этого дома.
Как только он ушел, прятавшаяся в кустах собака подбежала к своей хозяйке, прыгая, словно щенок.
— Гамбо. Гамбо, хороший пес. Извини, Гамбо, я должна идти к детям, а ты охраняй нас. Как только появится этот злой человек, подай голос, хорошо?
Пес заскулил, понимающе глядя в глаза. Гамбо был счастлив — хозяйка вернулась, больше его не будут сажать на цепь.
— Мама, мамочка когда же ты придешь, возьми нас скорее отсюда, — плакали дети.
Они стояли перед портретом Арти, молясь на него, словно на икону. Больше им некому было пожаловаться.
Мать неслышно открыла дверь в детскую, тихо вошла, как всегда входила по ночам, чтобы не разбудить детей.
— Чья это фотография?
— Нашей мамочки.
— Вы ее не забываете?
— Нет, конечно. Почему ее так долго нет, — рыдали дети.
— А почему стекло на фотографии разбито?
— Это дядя разбил. Он выбросил все мамины фотографии, нам удалось только одну найти и спрятать.