Вместе! — уркнул Фомка.
Положив лапы друг другу на плечи, псы завели знаменитый и модный собачий танец — рок-кувырок.
Ах, какой это был танец! Начинался он с общего кувырка через голову. Потом — разбег, прыжок, двойное сальто. Потом — скок-поскок: передние лапы на земле — задние в воздухе, задние — на земле — передние в воздухе. А после, свернувшись клубком, они стали перекатываться друг через друга. Ромка — через Фомку, Артос — через Ромку.
Да всё быстрей перекатывались. Да всё выше подскакивали. И такую карусель раскрутили, не понять, где чей хвост, а где чьи лапы.
А город затихал, засыпал. Всё черней становилась ночь. Всё меньше светилось окон в домах. Опустели, стихли улицы.
Из неведомой звёздной дали прилетел лохматый ласковый Ветерок. Взворошил, взъерошил листву на деревьях. Потревожил спящих воробьят, и те испуганно запищали.
Пора, — спохватился Ромка.
Угу, — поддакнул Фомка. Шепнул Артос:
Да-да, пора.
И псы помчались со двора.
Они бежали неторопливой рысцой. Впереди — Ромка. Следом — Фомка. Сзади всех, задрав свой нос, тощий семенил Артос.
Остались позади ярко освещенные центральные улицы. Начались улочки поуже, потемней.
«Скоро городу конец, — подумал Ромка. — Начнётся поле, потом лес. Там и отдохнём».
Хотел сказать об этом, да вдруг впереди через дорогу метнулась длинная серая тень. Прижалась к забору, растаяла в темноте.
Друзья оборвали бег. Сгрудились.
Видели? — шёпотом спросил Ромка.
Ага, — ответил Артос.
Угу, — буркнул Фомка.
Стойте тут. Я на разведку.
Прижался Ромка животом к земле. Раздул чёрные ноздри. Встопорщил уши-лопушки. Навострил глаза. И пополз туда, где пропала серая тень.
Пахло разогретой землёй, хворостовым дымом, бензином и навозом. Из домов еле долетали человеческие голоса и музыка.
Но вот Ромкины ноздри учуяли странный тревожный запах. «Кто же это так пахнет?» В коричневых, широко раскрытых глазах плеснулась тревога. Ромка перестал дышать. Вытянулся в струнку. Поставил уши торчком. И услышал сопение и скрежет когтей.