- Да не, - махнул рукой Соколов. - Помнишь, Жоржетта говорил, что всегда чувствует, если везет что-то ценное? Вот и я, типа, чувствую: пусто. Самая что ни на есть пятая. Существовала бы в природе шестая - так она бы и была.
- Ну, тебе виднее, конечно, - развел руками Иван. - Ладно, главное - вернулся. Схаргов-то видел?
- Ага, добрую сотню!.. Да нет, конечно, какие там схарги! Ты лучше скажи, как наши?
- Чан вернулся, его Збышек встречает. Чжу и ранольцев пока нет. Не было, то есть, когда я из зала выходил. Ну, так ведь рано же еще, нет?
- Рано? А сколько сейчас тут у вас времени-то?
- Три по рассвету. Ну, с минутами.
- Что, правда? Это что ж, мы там, на Тизе, даже не взлетели еще?
- Вот-вот взлетите.
- Эх, глянуть бы хоть одним глазком… Ладно, шучу! Что я, правил не знаю?! Пошли в карантин!
- Это я должен был сказать! По инструкции.
- Ну, так говори быстрее! Пить охота - сил нет! Слушай, мне такое в тоннеле привиделось! Просто кино и немцы!
- Что? Расскажи!
- Расскажу, куда я денусь…
Карантинная комната была довольно уютной: мягкие кресла и диванчики, столики с напитками (правда, сугубо безалкогольными: ни тебе пива, ни даже давешнего ранольского сидра. Как его там? Шнапс? Шнипс? Шрипс!), чуть ли не цветочки в вазе - на поверку, однако, оказавшиеся стеклянными, но ничего, все равно красиво. Был тут и обзорный экран - большой, в полстены, настроенный, разумеется, на Врата. Появление на мониторе каждого нового катера встречали аплодисментами, а уж явление в комнате Стража-"возвращенца" и вовсе сопровождалось овацией - тем более бурной, чем больше народу в ней участвовало. Ранольца Падда, вернувшегося "из гостей" пятым, по идее, предпоследним, и пришедшего в сопровождении Ругга, встречали семеро - с таким энтузиазмом, что у Ивана даже уши заложило.
Лица у вновь прибывших ранольцев, впрочем, были отчего-то совсем не радостные. А уж у появившейся через мгновение из-за их спин Эммы… Эммы?! А она-то что здесь делает? Ведь Чжу Пэн еще не вернулся!
- Что случилось? - мигом почуяв неладное, вскочил со своего места Чан Бяо. - Где Чжу?
Маклеуд замялась, отвела глаза.
- Где Чжу?! - вихрем подлетел к Эмме китаец.
- Он возвращался передо мной, - повесив голову, негромко проговорил куда-то в сторону ранолец Падд. - В нескольких километрах. Я видел, как его катер прошел Врата. Четко видел. Я нырнул следом. Но когда вышел по эту сторону, его нигде не было… Похоже, что он остался в тоннеле…
Что?! Сердце Ивана сдавило, словно в тисках.
- Он… - Чан запнулся. - Ты мог как-то опередить его…
- Катер Чжу до сих пор не вышел из тоннеля, - словно с трудом подбирая слова, произнесла Маклеуд. - Все контрольные сроки прошли. Мне очень жаль, Чан…
- Нет! - китаец в отчаянии сжал кулаки. - Это невозможно! Только не Чжу!.. - оттолкнув ранольца Ругга, он бросился к успевшей затвориться двери и забарабанил в нее. - Откройте!
- Чан, это карантин, - бесцветным голосом проговорила Эмма. - Ты не можешь выйти!
- Но я… Я должен его предупредить! - Бяо оглянулся - в глазах его стояли слезы.
- Это невозможно, - к ним подошел Збышек. - Никого из нас не выпустят отсюда, пока их катера не пройдут Врата. Это специально сделано, ты же знаешь…
- Специально?! Специально, чтобы дать Чжу погибнуть?! - взревел Чан. - Ты была там! - резко повернувшись к Маклеуд, он махнул рукой в сторону двери. - В зале слежения. Там нет никакого карантина! Почему? Почему ты ничего не сделала?!
- Путь на взлетную палубу закрыли, как только стало ясно, что случилось с Чжу. Мне было приказано идти прямо сюда. Но даже будь по-другому… Чан, Чжу уже ничем нельзя было помочь. Ты же знаешь, любые попытки вмешательства в сдвиг заканчиваются катастрофой. Всегда. И для того, кого пытаешь спасти, и для спасателей, и для всех случайно оказавшихся рядом…
- Я знаю?! Да ни черта я не знаю! - возопил китаец. - Мало ли, что там плел Жарж ког Фаааг на инструктаже! Чжу… Он был мне, как брат! Да почему был - он жив! Через пятнадцать минут прибудет на платформу на челноке. И черт меня подери, если я позволю отпустить его на верную гибель! А ну, как тебе понравится вот это?! - вновь повернувшись к перекрытому выходу, он выхватил "Шилк". Плазменная струя ударила в бронированную дверь.
- Чан, остановись! - взмолилась Эмма.
- Успокойся! - Збышек осторожно положил ладонь на плечо китайца.
- Сами успокойтесь! - судорожным движением Бяо стряхнул руку поляка. Луч бластера вильнул, полоснув по обшивке стены и едва не задев Мазовецки.
- Чан, тебе не позволят встретиться с ним! - простонала Маклеуд.
- Не позволят? Кто не позволит? Может быть, ты? - перестав жать на спусковой крючок, Бяо повернул "Шилк" стволом к Эмме. Бластер в его руке ощутимо подрагивал. - Посмотрим, как у вас это получится! Не хотите помочь - отойдите и не мешайте!
- Ты все погубишь… - Маклеуд попятилась.
- Нет! Я все исправлю! Я…
Раздался негромкий хлопок, и, замолкнув на полуслове, китаец стал медленно оседать на пол.
Эмма и Збышек недоуменно оглянулись, ища источник выстрела.
- Прошу прощения за вмешательство! - проговорила Шог-Ра, нарочито медленно убирая бластер в походное положение. - Полагаю, так будет лучше для всех. И для курсанта Бяо - в первую очередь. Еще раз прошу меня извинить, но кто-то все равно должен был его остановить. И лучше это буду я здесь, чем Жарж ког Фаааг - там, - мотнула она головой в сторону выхода.
Ответа ни у кого не нашлось.
15
Чан Бяо вернулся в домик лишь к следующему вечеру - на Зите прямо от люка челнока его, все еще парализованного, забрал анш Жиы (предварительно получив у Шог-Ра антидот - ранолка выдала его без возражений, хотя до этого на аналогичные просьбы Эммы и даже Ивана следовал категоричный отказ) и куда-то увез. О том, где он был все это время, китаец не распространялся. По правде говоря, он вообще не произнес ни слова: молча прошел в спальню, не раздеваясь, рухнул на койку и отвернулся к стене. Мазовецки сделал было попытку к нему подойти, но Маклеуд перехватила его на полпути и, покачав головой, остановила. Спорить Збышек не стал.
Все были уверены, что после всего происшедшего из лагеря Чана выгонят: помимо собственно инцидента на платформе, Бяо пропустил торжественный ужин (узнав, что отменять сие мероприятие никто и не думал, земляне решили было его дружно бойкотировать, но прибежал взбешенный Фантомас и едва не пинками загнал всю четверку в столовую), к тому же отсутствовал наутро на классных занятиях - более чем достаточно для вылета, однако, обошлось: то ли причину сочли уважительной, то ли еще что, но китайца оставили на Зите. По крайней мере - пока.
Исчезновение Чжу Пэна - не сговариваясь, смертью это не называли: просто "пропал без вести" - выбило из колеи не только Чана. До сих пор опасность походов "в гости" воспринималась курсантами несколько абстрактно: ну да, чужой, непонятный мир, схарги эти, опять же - всякое может случиться, но когда было иначе? Потеря товарища, да еще такая будничная - не в бою, не от рук коварного врага: просто вошел в тоннель и не вышел - явилась для всех настоящим шоком.
В редких разговорах о происшедшем в карантинной комнате предпочитали не упоминать, однако, в своих мыслях каждый наверняка постоянно возвращался туда, на орбитальную платформу. И Иван отнюдь не был здесь исключением. Как следовало поступить? И как расценивать действия Шог-Ра? Действительно ли ранолка всех их спасла от беды (как об этом безапелляционно заявил анш Жиы) - при этом, рискуя вместо благодарности получить выстрел в ответ? Тело Чана еще не замерло на полу, когда в лицо ей уже смотрели стволы трех "Шилков" - Маклеуд, Мазовецки и даже его, Голицына. И далеко не факт, что у всех переключатель стоял в положении парализатора. Ранольцы, понятно, тоже схватились за бластеры, направив их на землян. Холодные головы сохранили лишь сама Шог-Ра, демонстративно убравшая оружие, и Соколов, так его и не обнаживший. Усилиями этих двоих конфликт удалось если не погасить, то хотя бы заморозить: по крайней мере, бластеры, один за другим, вернулись в походное положение - в любой миг готовые, впрочем, выскочить обратно. И миг этот едва не настал - после того, как Эмма потребовала у Шог-Ра антидот. Ранолка спокойно, но твердо отказала, Маклеуд вспылила, кто-то из ранольцев столь же резко ей ответил, и все едва не закрутилось по новой. К счастью - хотя какое уж тут счастье - в этот самый момент на экране появились стартующие катера, и все, словно завороженные, прильнули к нему.
"Победоносец" Чжу Пэна покинул платформу третьим. За все время, пока он не прошел Врата, в карантинной комнате никто не издал ни звука.
Смотреть игру "Шинника" с "Ушша" Голицын не пошел. Он и не собирался вообще-то - до зрелищ ли после всего случившегося?! - а тут еще подоспело очередное послание от Рут. Хоть какой-то светлый момент…