21
Папа заехал за мной после уроков. Он арендовал фургончик, поскольку в нашу машину я не влезал. На заднем сиденье я занял все пространство. Ремень не сходился у меня на животе, так что пришлось ехать в "разобранном" виде.
- Я уверен, что доктор Вейсс быстро приведет тебя в норму. - Папа пытался говорить бодрым голосом.
Только я-то видел, что он ужасно расстроен и сбит с толку. Не торопясь, он повез меня через весь город к доктору Вейссу. Да и не мог фургон быстро ехать с таким весом, то есть со мной!
Доктор Вейсс, милейший старичок с ясными голубыми глазами и длинной белой бородой, со всеми детьми говорит так, словно им годика два. Он до сих пор дает мне леденец каждый раз после визита, а мне уже двенадцать. Только не думаю, что сегодня он даст мне леденец на палочке.
Он только цокал, когда я встал на весы. Впрочем, узнать мой вес он все равно не смог: весы зашкалило. Он едва сумел прослушать сердце. Стетоскоп никак не удавалось пристроить среди жирных складок на моей груди.
С серьезным видом доктор Вейсс сделал все возможные тесты.
- Отправим кровь на анализ в лабораторию. Через пару дней придут ответы. - Он тряхнул головой и нахмурился. У него даже глаза будто выгорели и поблекли. - Ни с чем подобным, Грег, я в жизни не сталкивался, - тихо проговорил он. - Честно говоря, я в полном тупике.
Я-то не был в тупике. Я-то отлично знал, в чем дело. Как только мы вернулись домой, я поднялся кое-как к себе и первым делом - за телефон. Мне пришлось исхитриться, чтобы поднять руку и взять непослушными раздувшимися пальцами трубку да еще поднести ее к уху. Я набрал номер Шери. Вернее, мне это удалось с третьей попытки. Палец стал такой толстый, что нажимал сразу две цифры.
Шери подошла на третий звонок.
Алло, - голосок ее был еле слышен, такой он был слабый и тихий.
Я сейчас приду, - сказал я, - и захвачу камеру.
Не ори так, - вскрикнула она и тут же добавила: - Поторопись, Грег. Я потеряла еще два кило. Я уже совсем невесомая. Боюсь, как бы меня не унесло сквозняком.
Лечу, - говорю я. - И мы обмозгуем, как нам быть.
Повесив трубку, я осторожно вытащил камеру, спрятанную в нижнем ящике комода среди моих трусов и маек. Мне пришлось здорово помучиться, чтобы нагнуться так низко. Отдуваясь и задыхаясь, я кое-как это сделал.
"Если я еще немного потолстею, то, вероятно, лопну, как пузырь", - с горечью подумал я.
Крепко держа камеру в руке, я осторожно, ступенька за ступенькой, спустился с лестницы.
- Я к Шери, - крикнул я родителям. Они были в комнате внизу, обсуждали то, что
сказал папе доктор Вейсс.
На улице накрапывает дождик, - сказала мама, - возьми зонтик.
Да мне из двери в дверь, - крикнул я.
К тому же зонтик все равно не укроет меня целиком.
Я высунул нос наружу. Чуть моросило. И дождем-то не назовешь.
Сунув камеру под мышку, я распахнул дверь и сделал шаг, но тут же остановился. По дорожке шел черноволосый мальчик. Джон!
- Этого только не хватало! - пробормотал я. Я-то знал, зачем он пришел. Он хотел забрать камеру. Но я не мог ее сейчас отдать. Мне надо было спасти нас - Шери и меня.
Я видел, как он медленно приближается, наклонив голову из-за дождика.
"Что мне придумать, - размышлял я. - Я же не могу отдать ему камеру. Не могу, и все тут! Вернусь-ка я назад и спрячусь".
Я было сунулся обратно в дверной проем. Попытался просунуть свое разбухшее тело в собственный дом. Но слишком поздно. Джон увидел меня.
22
Он помахал мне рукой и вприпрыжку побежал к крыльцу.
Камера была у меня под рукой. Я опустил ее на крыльцо и прикрыл ее собой. За такой тушей она как за каменной стеной. Но что мне сказать Джону? Как убедить его согласиться, чтобы камера еще некоторое время побыла у меня?
- Привет! - крикнул он.
Привет! - откликнулся я. Голос у меня был приглушенным из-за складок жира на щеках.
Мне нужен мальчик, что живет здесь, - сказал Джон, поднимаясь на крыльцо. - Его зовут Грег. Он белокурый. Моего возраста. Вы знаете его? У него моя камера.
Я уставился на него и так стоял с открытым ртом. Я чувствовал на груди свои жировые складки.
Как, говоришь, его зовут? - переспросил я.
Грег, - повторил Джон. - Фамилию его я не знаю. Он здесь живет?
Наконец до меня дошло, что он не узнал меня. Я стал такой громила. Он не может сообразить, что это я.
- Э… да. Я, кажется, знаю, кто вам нужен.
Мальчик по имени Грег живет вон в том доме. - И я ткнул пальцем через улицу.
Вы знаете, в каком доме? - спросил Джон, поворачивая в ту сторону, куда я ему указал.
Дома через четыре, - врал я напропалую. - Большой дом из красного кирпича. Вы его сразу заметите. Тут на всю округу один такой кирпичный.
- Спасибо, - поблагодарил меня Джон. Дождь в это время стал сильнее. Он повернулся и припустил по дорожке.
"Пригласил называется", - подумал я про себя. Мне было неприятно врать Джону, но что было делать? Не могу же я вернуть ему камеру. Это слишком опасно. Я смотрел, как он убегает, пока он не скрылся за живыми изгородями. Потом нагнулся кое-как, подхватил камеру и двинулся вперевалку к дому Шери.
Шери ждала меня у входной двери. По ее глазам я заметил, что она потрясена моим видом, тем, как я разбух за последнее время.
Я тоже был потрясен и даже вскрикнул от изумления: Шери стала как переводная картинка!
Пока мы шли в комнату, она то и дело спотыкалась, наступая на обшлага своих джинсов, которые стали так длинны ей, что тащились по полу. Поддерживающий джинсы ремень она завязала узлом - такая тоненькая у нее талия, - чтобы они не спали с нее.
- Если я еще капельку похудею, - пожаловалась Шери, - придется носить кукольные платьица.
Твои родители возили тебя к доктору? - спросил я, отдуваясь и задыхаясь.
Еще бы, - слабым голоском ответила она, - доктор велел пить молочные коктейли пять раз в день.
Сказал бы мне так мой доктор, - вздохнул я.
Я осторожно присел на ее кровать. Не хотел я, чтобы она подо мной развалилась. И тем не менее дерево подо мной подозрительно заскрипело, начало потрескивать, а потом кровать с грохотом рухнула на пол.
Ерунда, - махнула ручкой Шери, - я все равно не могу забраться на нее.
Если меня разнесет еще хоть капельку, - простонал я, - то я не смогу выбраться из дома. Я просто не пролезу в двери.
Шери сложила ручки на груди. Пальчики у нее были такие крошечные, что ладошки напоминали птичьи лапки. Черная копна волос на крошечной головке и совсем тоненькое тельце делали ее скорее похожей на швабру, а не на человеческое существо.
- Что же делать? - жалобно спросила Шери.
Я коснулся камеры толстой рыхлой рукой.
Вот, я принес… Решил, что, может…
Да что хорошего может сделать эта дурацкая камера? - заплакала Шери. - Чтоб я ее никогда не видела. Никогда! Никогда!
- У меня идея, - сказал я и согнал муху с одного из моих многочисленных подбородков.
Шери обняла свое тощее тельце палочками-ручками.
- Что еще за идея?
- Надо сделать новые снимки друг друга. Может, на новых фотографиях мы будем нормальными. Вдруг эти новые фото изменят нас в обратную сторону, и мы станем такими, как раньше.
Она подняла на меня свои глаза. Видно было, как она напряжено думает.
- Это… довольно рискованно, правда?
- А ты что-нибудь лучше можешь придумать?
Она снова задумалась. Потом посмотрела на камеру.
- Что ж, - решила она, - давай попробуем.
Я попытался встать на ноги, но мои руки и ноги были не настолько сильны, чтобы поднять чудовищно разбухшее тело. Пока я боролся со своим весом, Шери пролетела через всю комнату и схватила с моих колен камеру. И тут же охнула, едва не выронив ее.
- Ну и тяжелая же! - удивилась она.
- Это потому, что ты такая легонькая. Я сделал новую попытку подняться.
Да сиди ты, - приказала Шери. - Я первой сниму тебя.
Валяй, - согласился я. - Надеюсь, на этой карточке я буду худой. - Я хотел было скрестить на всякий случай пальцы, но они были такие толстые…
Улыбнись. - Шери направила на меня объектив.
Не развлекайся, снимай скорее, - укоротил ее я.
Она заглянула в видоискатель, положила палец на спусковую кнопку. Потом опустила фотоаппарат и вздохнула.
Это очень… очень опасно.
Шери, снимай! Ты посмотри на нас. Хуже все равно некуда, разве не так?
Она кивнула в знак согласия и снова подняла к глазу фотоаппарат. Он был для нее так тяжел, что она с трудом удерживала его двумя руками.
- Ну что ж, поехали, - тихо сказала она. - Будем надеяться, Грег, что ты выйдешь снова нормальным.
И она щелкнула. От вспышки я чуть не ослеп.
Еще через секунду из щели на передней стенке камеры появился белый квадратик. Она донесла его до кровати и, вспорхнув, уселась рядом со мной.
- Давай посмотрим! - закричал я, потянувшись за снимком.
- Осторожно, бога ради! - вскрикнула Шери. - Если упадешь, ты раздавишь меня.
Я замер. Она права. Даже сидеть ей рядом со мной опасно.
- Может, тебе и правда лучше встать. Она поднялась на ноги и закачалась, потому что не привыкла к своей невесомости.
- Проявляется, - сообщила она.