- Значит, мой герцог так и не воскреснет?! - воскликнул эрл Гедрикс. - Напрасны все старания, все жертвы?! Тысяча людей погибли прежде, чем я добыл кристалл!
- Гораздо больше. - хладнокровно проронила Эйчвариана. - Разрушив Живой Кристалл, ты погубил весь мир.
Оба человека в ужасе смотрели на неё.
- Говорила я тебе, - с усилием проговорила Гранитэль, - не ищи кристалл. Зачем ты не послушал меня, Гедрикс?! Ты мог бы стать со временем королём! Мы были бы счастливы с тобой!
- Зачем ты лжёшь?! - ожесточённо ответил он. - Я бы никогда не занял место моего герцога подле тебя!
- Вот пример всесокрушающей верности и дружбы. - подытожила Эйчвариана. - Всё напрасно, Гранитэль. Твои слова - пустой лишь звук для твоего героя. И всё, что говоришь ты, - пустое! Ты никогда не стала бы волшебницей, прекрасная принцесса. Волшебником рождаются, а не становятся. Кучка жалких заклинаний - это, по-твоему, могущество?!
Она расхохоталась.
- Все твои земли и весь твой мир не дали бы тебе ни капли мудрости! Ты полагала, что сумела прочитать язык Джавайна?
Гедрикс вздрогнул и посмотрел на Эйчвариану, а та продолжала, не видя его взгляда:
- Это был спектакль! Лишь спектакль! Не ты нужна мне, Гранитэль!
- Ты желала получить Кристалл? - с ненавистью спросила принцесса.
- Я желала уничтожить его! - воскликнула Эйчвариана. - Твой рыцарь так и сделал! Не знаю, как, но сделал! И, к счастью, этой долгой истории пришёл конец! Почти пришёл!
И торжествующая Эйчвариана рассказала историю, которой не поверил бы ни один безумец.
Давным-давно жил один волшебник. О, это был большой волшебник! Не какой-то там жалкий заклинатель, копающийся в колбах! Он был так силён, что мог творить миры! И этот мир, которым вы все так дорожите - творение Волшебника. Волшебники Джавайна могут многое. Но, этот превосходил своей силой почти всех. И у него были две дочери. Одна - Эйчвариана. Имя второй более не произносится. И, к сожалению, ни та и ни вторая не были столь могучи, как их отец. Надо признать, что обе были весьма посредственны. Он обучил их тому, что знал, они могли творить большое чудо в пределах мира. Но, и только. Джавайн закрыт для них. Отец сотворил для них красивый мир, одной оставил двух орлов, другой - грифона. А сам уплыл на облаках со своим Джавайном. Этот мир был порождён Кристаллом, но доступ к его обители возможен лишь для мужчин из рода Ванджийона, отца Эйчварианы и той, чьё имя более не произносят.
- То есть для меня? - спросил эрл Гедрикс.
- То есть для тебя. Моя сестра связалась с человеком, чтобы родить младенца мужского пола. Она пыталась обучить тебя языку Джавайна, но ты был слишком туп, как все люди. И я не знаю, что за блажь пришла ей в голову, когда она позволила себя убить. И чего ради? Чтобы эрл Гедрикс мог исполнять роль начальника дворцовой стражи при Стовирадже? А, может, у неё были и иные, более глубокие идеи? Может быть, ты должен был стать владыкой мира, покорив его себе? Правда, такое невозможно без поддержки волшебницы Эйчварианы. Наверно, моя сестра надеялась, что я умилюсь при виде родственника и благословлю его походы.
- Что было дальше? - поинтересовался тот.
Дальше всё было просто. Как только Эйчвариана догадалась, кто может добраться до Кристалла, так тут же принялась закручивать историю. К тому моменту Гедрикс уже жил в замке Вероньяр. Волшебница и надоумила короля Килмара через его советников объединиться с двумя обширными сеньоратами. И с помощью некоторых хитрых штук подкинула принцессе занятные пергаменты. Обученные люди ходили к ней и своими языками пробуждали в самонадеянной девчонке желание возвыситься над той жалкою судьбой, что предназначена любой девице, будь то крестьянка или королевна. Всё было просто.
Накануне свадьбы Эйчвариана явилась перед принцессой - якобы по заклинанию! - и предложила план. И не ошиблась. Те сверхусилия, что предпринял Гедрикс, пробудили в нём дремавшую до времени родовую память. Пригодились уроки матери. Он начал вспоминать язык Джавайна. К зависти Эйчварианы, он овладел и кое-чем иным: как и его дед, Гедрикс говорил к стихиям. Сын человека, а не Эйчвариана и не её сестра оказался волшебником Джавайна!
- Я много раз летала на Грифоне на остров Рауфнерен, но так и не сумела войти в хранилище Кристалла. - горько проговорила владычица Рагноу.
- Чего же ты добилась, разрушив силу, что держала этот мир? - спросил эрл Гедрикс, делая над собой усилия, чтобы быть спокойным.
- Этот дворец неразрушим. Он - творение моего отца. Но, крики погибающих миров доходят до Джавайна. Город на облаках прибудет и заберёт меня отсюда.
- А как же мы? - спросила Гранитэль.
- То есть, ты и Аларих? - спросила волшебница. - Всё возможно, когда приплывёт Джавайн.
- Нет. Я и Гедрикс.
- Пустое дело, девочка. - холодно проговорила Эйчвариана. - Говорю тебе, возьми своё маленькое счастье. Живи с Аларихом в одном из иных миров. Я буду к вам добра, я подарю вам королевство. У Гедрикса судьба другая.
Он молчал и думал. Его использовали, как игрушку. Гибель Алариха была лишь фишкой в многоходовой игре. Для надменной владычицы Рагноу и целый мир - обычная разменная монета, не то что любовь и дружба, на которых, как полагал Аларих, и держится весь мир. Мир, как оказалось, держится на Живом Кристалле. Или держался.
Любит ли Гедрикс товарища по-прежнему? Или известие о том, что он - волшебник какого-то там Джавайна, сделало его таким же надменным, как и сама Эйчвариана?
Он прислушался к себе, как делал, когда говорил со стихиями. Заморозить море, чтобы добраться до острова Рауфнерен! Гедрикс усмехнулся: воистину, великий волшебник из Джавайна! И недогадливый, как человек. Не проще ли было призвать орла? Наверное, тётка заморочила его рассудок, когда он был подавлен горем.
- Я пойду и оживлю Алариха. - сказал он. - Мне приятнее друг, хоть и безумный, чем две такие хитроумные волшебницы, как вы.
Эрл достал кристалл.
- Не делай этого, Гедрикс! - вскричала Гранитэль. - Что я скажу несчастному?! Как оправдаюсь в своих поступках?!
Она бросилась к эрлу и схватила его за руки. Эйчвариана издала невнятный звук.
- Прошу тебя, волшебник! Повремени! Давай дождёмся прибытия Джавайна! Пусть Аларих оживёт при дверях своего нового королевства! Обещаю, я никогда не пророню ни слова о том, что была готова изменить ему лишь ради власти волшебства!
С горячею мольбою она накрыла пальцами зелёный кристалл в ладони Гедрикса. И тут вздрогнула. Лицо Гранитэли исказилось, черты его задрожали и стали расплываться.
- Что с тобой, любовь моя?! - дико вскрикнул Гедрикс.
Она не слышала - бледнела, исчезала, таяла. Он в отчаянии хватал руками воздух, ловил последние волокна дыма. Но, всё напрасно - Гранитэль пропала.
Безумными глазами эрл взглянул на пол, куда упал проклятый тетраэдр. Тот изменился - из зелёного он стал прозрачно-чёрным, как волосы и глаза прекрасной Гранитэли. И форма изменилась: простая пирамидка превратилась в многогранный бриллиант шатровой формы.
- Ну вот и всё. - сказала Эйчвариана. - Кристалл получил жертву. Вот почему отец не допускал нас с сестрой к хранилищу. Ты держишь камень Исполнения Желаний. Это мой дар тебе. Желай, мой друг - желай, и ты перенесёшься прямо на Джавайн. Возьми меня с собою, Гедрикс.
Он всё стоял, окаменев, и думал: не пожелать ли, чтобы Эйчвариана испарилась, подобно принцессе Гранитэли? Дрожащими пальцами эрл прикрыл чёрный бриллиант и услышал плач внутри него. Плакала несчастная душа, замкнутая в крошечном пространстве.
- Не плачь, любовь моя, - прошептал он камню. - я найду способ спасти тебя. Ты будешь королевой в новом королевстве. Ты и Аларих - вы оба оживёте.
- К чему говорить слова без смысла? - обронила Эйчвариана. - Живой Кристалл - сын Вечности, сама Неотвратимость. Гранитэль больше не вернётся.
Гедрикс выхватил свой меч. Сталь воссияла, словно молния в руке.
- Ты видишь мой клинок, Эйчвариана? - с тихой яростью спросил он, глядя ей в глаза сквозь узкий меч. - Мне всё равно, кого убить им - тебя или себя.
Глаза волшебницы на мгновение странно изменились. Она безмолвно отстранилась. Гедрикс не пошевелился.
Эйчвариана не спеша вернулась к трону, села и посмотрела на сына своей сестры.
Гедрикс снял перстень-застёжку со своего плаща. Две золотых змеи переплетались телами, держа зубами и хвостами крупный изумруд - подарок матери. Выдавил зелёный камень и на его место поставил чёрный бриллиант. Надел на палец и повернулся к волшебнице.
- Ну, и когда приплывёт Джавайн? - спросил он.
- Никогда. - ответила Эйчвариана. - Я солгала тебе. Вся сила в камне.
Она опять мигнула, и насторожившийся Гедрикс увидел, что цвет глаз у неё совсем не синий. Что ещё предстоит ему узнать?! Сколько лжи ещё скрывает эта подлая душа?!
Эрл медленно подходил к трону, держа меч наготове.
- Зря стараешься, я не позволю больше меня прикончить. - ответила волшебница. Она встала и воспарила над полом.
- А было дело? - спросил Гедрикс, наблюдая, как она кружит под потолком.
- Было. - ответила та и превратилась в большого красного коршуна.
- Что-то не упомню. - усомнился Гедрикс и пожелал взлететь.
- Ещё бы, - отвечала птица, - ты почти себя утратил. Перстень Гранитэли - непростая штука.
Он удивился, опустился на пол. Подошёл у окну.
- Не советую. - вкрадчиво сказала Эйчвариана.
Но, он открыл створки.
- Что это? - удивился Гедрикс, видя, как извне на пол медленно течёт какая-то субстанция.
- Это лимб.
- Кто ты?!