Глава десятая
Пейзаж тянулся и тянулся - холмы и горы и хвои больше, чем у нас дома, - пока мы не съехали с хайвея на Шарлотта-стрит.
И оказались в одноэтажной Америке: без высоких зданий, без лишних нагромождений. Дома и офисные здания среди деревьев.
У лимузина были темные стекла, снаружи не видно, но изнутри наружу - нормально. Один из интересных аспектов езды в лимузине. Джейсон сейчас сильнее заинтересовался пейзажем. В душе, я думаю, он городской мальчик.
- Вот танцевальная студия! - произнес он, встрепенувшись.
На вывеске одного из домов побольше был изображен силуэт балерины. Смеющаяся женщина заводила в дом двух девочек в трико.
- Жалко, что нельзя остановиться. Навестил бы своих старых учителей.
Будь это наш - точнее, Жан-Клода - лимузин, я бы просто скомандовала остановиться, но мы ехали на чужом. И просить - это было бы как-то невежливо.
- Можем вернуться потом, - сказала я.
Он кивнул и показал мне на группу мам и пап, рассевшихся в следующем от студии доме.
- Я бы решил, что старый Зиглер уже ушел на покой. Здесь я первые сигареты покупал.
- Ты же не куришь.
Он повернулся ко мне - лицо его улыбалось, глаза смеялись.
- Не курю, но каждый их хотя бы раз пробовал.
Наверное, что-то отразилось у меня на лице, потому что он придвинулся ко мне ближе.
- Ты никогда не пробовала курить? Ни разу?
Я пожала плечами и чуть подвинулась на сиденье, устраивая пистолет поудобнее. Вспомнила, отчего редко его там ношу - садиться неловко.
- У меня были двоюродные братья, дурно на меня влиявшие.
- Значит, ты курила.
- Я пробовала сигареты. Это не то же самое, что курить.
- Значит, ты не была так уж чиста, когда познакомилась с Жан-Клодом?
Я нахмурилась:
- Джейсон, я пробовала сигареты. Это не подготовило меня к роману с Жан-Клодом.
- Да, наверное. Мне просто трудно поверить, что до Жан-Клода у тебя был всего один мужчина.
- Почему? - спросила я, хотя не знала, хочу ли я услышать ответ.
- Я тебе говорил, что спал с каждой, кто соглашалась. И не могу себе представить, как это ты отвергала всех парней, которые предлагали.
- Можешь мне поверить, Джейсон, их было очень мало.
Он посмотрел на меня так, будто я шучу:
- Анита, не морочь голову. У меня же глаза на месте. Ты жуть до чего манящая.
Я поерзала на сиденье - пистолет врезался в спину, становилось неудобно. И от этого разговора тоже.
- Обсуждать не буду. Ты знаешь, я иногда вижу, а иногда и нет. Были парни, которых привлекала упаковка, а содержимое отпугивало.
- Не понял.
- В колледже не меньше трех парней выступали в стиле: "Вот если бы соответствовала своей внешности…" А один из первых моих кавалеров мне сказал, что я - само совершенство, пока рот не открою.
Джейсон уставился на меня:
- Я понимаю, что ты серьезно. Но какие же они идиоты, эти ребята.
Я улыбнулась и погладила его по руке:
- Спасибо на добром слове, но я всегда говорила что думаю. И всегда была независимой. А это не те черты, которые привлекают мужчин к хорошеньким миниатюрным хрупким женщинам. Им хочется защищать, носить на руках и прочая такая чушь.
- Ты их отпугивала, - сказал он.
Я кивнула:
- Теперь я это понимаю.
- Я люблю сильных женщин, - заявил Джейсон.
- Я заметила, - улыбнулась я.
Он выдал мне настоящую версию улыбки, за которую женщины в клубе выкладывали деньги. Если им фальшивая казалась достойной платы, то настоящую они бы и оценить не могли. Такая улыбка кружит девчонкам головы. Или заставляет их краснеть.
- А ты покраснела. - Он разве что не фыркнул. - Люблю, когда ты это делаешь.
- И вовсе я не покраснела.
Но лицо я закрыла ладонями.
Ощутив его руки у себя на запястьях, я поняла, что он подсел поближе. И не мешала ему отвести мне руки от лица, чтобы заглянуть в глаза.
- Анита, мне нравится быть одним из тех мужчин, на которых ты реагируешь. А то я был для тебя будто невидим. Я в том смысле, что по классу меня не сравнить с Жан-Клодом, но есть женщины, на многое готовые, чтобы быть со мной.
Он скромно отвел глаза. Настолько убедительно, что можно было далее в эту скромность поверить.
- Я видела фанаток в клубе, и женщин, входящих и выходящих из "Цирка".
Он взял мои руки в свои и положил подбородок на наши соединенные ладони. И глядел даже не на меня, а куда-то в глубины своей памяти.
- Но ты на меня никогда так не смотрела. Прежде всего я был объектом твоей ответственности. Тем, чью безопасность ты должна блюсти. А потом я стал твоим другом. - Он снова заулыбался проказливо: - Ты меня видела голым до нитки, и никак на мое тело не реагировала. Можешь мне поверить, это было чувствительным ударом по самолюбию.
Я снова покраснела и отвела глаза от его лица.
- Ты был моим другом, Джейсон. На друзей так не смотрят.
- Ты не смотришь, а я смотрел. И думал, что не подхожу под твои требования.
- Смотри, какие тут прелестные дома.
Они и были прелестными. Сужающуюся дорогу окружали старые, красивые, дорогие дома.
- Меняешь тему? - спросил Джейсон.
- Пытаюсь.
- Мне не хочется ее менять.
Я попыталась высвободить руки - слишком интимным становился разговор. Забыла я, что Джейсон очень хорошо умеет вызывать у меня чувство неловкости - большой любитель заводить глубокие душеведческие разговоры. Когда мне это было нужно, то получалось прекрасно, пусть иногда и болезненно. Но провести следующие два дня в качестве объекта анализа мне не улыбалось - я тогда взбешусь. И я упрямо не отводила глаз от красивых домов в окружении зелени дворов и деревьев. Все это было очень красиво, но никакая красота не поможет, если тебя будут анализировать целыми днями с утра до вечера и с вечера до утра.
Он неясно поцеловал мне руки и отпустил.
- Ты знаешь, что дело не в этом, Джейсон.
- Я знаю. Ты просто старалась удержать ту добродетель, что у тебя еще осталась.
Я кивнула, все еще не глядя на него.
- Джейсон, могу я тебя попросить об одном одолжении?
- Конечно.
- Я не для того с тобой поехала, чтобы заниматься психоанализом.
- Но я…
Я подняла руку:
- Просто не надо слишком уж влагать мне персты в раны. Я приехала тебя поддержать. Если ты заставишь меня глядеть в глаза моим демонам, то толку от меня будет меньше. Это понятно?
И я посмотрела на него.
Он снова был мрачен, но кивнул.
- За мной такое водится. Стоит мне про кого-то что-то понять, что-то такое, чего я раньше не знал, то мне тут же хочется знать, почему так. Или что этот кто-то думает и чувствует по этому поводу. - Лицо его из мрачного стало страдающим. - Это у меня всегда было.
Что-то в его манере речи заставило меня подумать, на мысль о какой правде наводили его в детстве - о правде, которой он не хотел знать. Если бы мы поменялись ролями, он бы меня спросил, но я - это я, и мне это было уже не под силу.
Оставаясь на несколько дней с Джейсоном, я думала, что наибольшую неловкость вызовут у меня секс и его семейные проблемы. Но сейчас я запоздало поняла, что основная опасность - это сам Джейсон. Слишком этот визит интимен. Я думала, что смогу сохранить эмоциональные границы, раз дело связано с сексом. Интересно, каким местом я думала?
Глава одиннадцатая
Вдоль узкой извилистой дороги росли хвойные деревья. Другие тоже попадались, но все больше хвойные. Попадались и немногочисленные старинные дома, и несколько новых дорогих зданий, но по большей части - деревья. И мы ехали вверх, выбираясь из долины, где расположен по большой части Эшвиль. Жизнь богачей всегда стремится вверх.
Первый намек, что впереди гостиница, пришел в виде группы телевизионных фургонов, блокирующих дорогу.
Ответвление делало поворот и уходило в сторону между деревьями и фургонами, по бокам стояли люди в мундирах и очищали дорогу. Нет, не в полицейских мундирах, а в ливреях гостиничных слуг. Они отодвигали репортеров, фотографов и операторов, давая лимузину место для проезда.
Плавно закругляясь, дорога еще недолго петляла между деревьями, и вдруг перед нами оказался отель "Гроув-Парк-Инн".
Местность, где он расположился, была красива, но вместе с этим зданием становилась великолепной. Здание каменное, какое-то псевдобаварское, будто вот сейчас выйдут оттуда люди в костюмах восемнадцатого века в сопровождении собак и слуг. Стиль этот должен был казаться утрированным или просто глупым, но не казался. Наоборот, казалось, что гостиница возникла среди камней и деревьев, органически и правильно в них вписавшись.
- Мне это место понравилось еще с тех пор, как родители нас сюда привозили на День Матери. Мне тогда было семь.
- Понимаю, почему ты хотел здесь остановиться.
И я действительно понимала.
Зажужжало стекло окна, отделяющее нас от Чака и водителя. Чак повернулся и сказал:
- Вы там видели репортеров. Они не дадут вам объяснить, кто вы такой, и не поверят. Если вы сейчас туда войдете, завтра по всем каналам будет передаваться, что Кейт Саммерленд изменяет невесте накануне свадьбы.
- И как ваш пресс-секретарь предлагает нам поступить? - спросила я. Нельзя сказать, чтобы с избытком дружелюбия.
Чак покосился на меня и продолжал говорить с Джейсоном:
- Если вы смените отель, мы оплатим его за все время вашего пребывания в городе.
- Я сам могу заплатить за свой отель, - возразил Джейсон.