25
30. 5. 68
Дорогой Виктор Александрович!
Рид Грачев? Никогда не слышали. Если можете, пришлите нам его книжку. Знаю, кто был Витте, но не знаю, кто такая Марфа Борецкая… Полуграмотные мы!
Вчера были на сказочной выставке Пиросмани. Вчера же были в Переделкине, где пьяная бригада маляров даже вида не делает, что красит потолки и остальное. Когда сможем переехать - загадка!
Перечитываю Ваше письмо и думаю, думаю о Вас…
Строева, конечно, будет снимать Вас.
Посылаю Эльзин ответ на статью в "Огоньке". Может быть, это Вам интересно.
Сейчас Вася, Львовский и Строева закрылись у Васи в комнате и добивают сценарий. Допишу это письмо, когда они выйдут пить чай.
Дверь открылась. Строева передает Вам пламенный привет. Снимать начнет 16 июля, если будет все в порядке.
Мы обнимаем.
Ваша Лиля
Напишите, что получили это письмо.
26
3. 6. 68
Дорогая Лиля Юрьевна!
Письмо получил. Спасибо.
Поскольку я сейчас занимаюсь сплошной историей и биографиями четырех императоров и одного поэта, то для меня было просто поразительно, насколько мои мысли совпадают (и не только мысли, но и формулы и определения) с мыслями письма об исторических процессах, о биографиях, о фальсификациях. Видно, сейчас такое время, что осточертели все классифицированные исторические события, что метод версий и игры историей, а значит, и современностью носится в воздухе.
История, а, значит, и действительность - театр и маскарад, и только от добра или недоброжелательности людей зависит так называемое искусство. Вообще, занятия этой зимы, все прописание и правописание моей екатерининско-державинской книги очень и очень пошли мне на пользу. Работа выполнена еще только наполовину, слишком большая получается, вернее получится, книга - свыше двадцати пяти листов, но это (клянусь!) не от графомании, я сконцентрировал все как можно более компактно, потому что на этом материале, скажем Данилевский, написал не менее ста листов, и все - впустую.
Имело ли влияние письмо на определенные инстанции? Недели полторы я встречался в Ленинграде с Огородниковой, и она сказала всякие хорошие слова (хорошие действительно) по этому поводу.
В среду собираюсь в Москву. Если все будет нормально с моим поликлиническим процедурным режимом, то в четверг буду в Москве. Есть что порассказать - забавного. Тут у нас все забавляются.
А Марфа Борецкая - это нечто вроде президента Новгородской республики. Одновременно президент и революционер, если можно так выразиться. Рида Грачева привезу. Крохотная книжонка.Будьте здоровы. Обнимаем Вас! Василия Абгаровича - обнимаем!
Ваш В. Соснора
П. С. А я, оказывается, не был в Москве 9 месяцев. СРОК!
27
Переделкино, 17. 9. 68
Дорогой Виктор Александрович,
Фрию сегодня улетели. Оставили для Вас репродукцию рисунка Пикассо: толстый человек ковыряет в носу, а худой вопросительно смотрит на это.
И еще - перчатки от кого-то. Пришлю с первой частной оказией. Господи, хоть бы напечатали Ваш роман! Как хочется прочесть!! И надо уже начать переговоры с Любимовым. Если не можете приехать - пришлите стихи и, может быть, куски прозы, которые монтировались бы с этими стихами?
Как здоровье?
Мы - в Переделкине. У нас очень хорошо. Вася пишет воспоминания. Я считываю однотомник Брика, письма Маяковского ко мне и предисловие (отличное, талантливое) Фрию к этим письмам. От всего этого поднимается давление…
Соскучилась по Вас, по Вашим писаниям!
"Чернышевский", видно, засох, а значит, не приедем в Ленинград, а хочется очень. Сценарий посылают во все решительно перестраховочные инстанции, явно, чтоб не ставить его.
Вот-вот выйдет книга Колоскова о Маяковском. Представляете себе?! Написали бы Вы о Маяковском! О поэте, о человеке…
В Москве бываем редко. На даче проживем, е<сли> б<удем> ж<ивы>, весь октябрь. Напишите все-таки, в какие дни и часы бываете у Евы Вульфовны, чтоб я могла позвонить Вам туда, услышать Ваш голос.
Как Марина? Поцелуйте ее.
Вас<илий> Абг<арович> обнимает вас обоих, я тоже
Лиля
28
20. 9. 68
Дорогая Лиля Юрьевна!
Вчера отправил Вам письмо, находясь в полном неведении, и вот сегодня получил - от Вас.
Самое главное для меня свидетельство - это, конечно, то, что - выходит книга Колоскова. Этого я и не предполагал, что так быстро.
Книга все-таки - не бульварные статейки, которые публиковались и которые являются частью книги. Если все эти статейки войдут в книгу, то, скорее всего, в нее войдет и что-нибудь погрязнее, хотя уже дальше - некуда.
Еще тогда, во времена этих публикаций, у меня была мысль заняться всей этой галиматьей, чесались, как говорится, руки. Но… тех публикаций было недостаточно для полного разворота, потому что там ничего существенного не сказано о творчестве, а доказывать что-либо в отношении личности Маяковского, то есть его взаимоотношений, в которые я совершенно священно верю по Вашим рассказам, - нельзя было, точнее, как Вы понимаете, их можно было бы доказывать кому-нибудь, скажем Эльзе, но - не мне. Я ЕГО не знал и не знаю во мнении советской демагогии литературной, хотя, может, да так оно и есть, - я, как всякий любящий человек, знаю о НЕМ больше и точнее, чем все ОНИ вместе взятые.
Сейчас я нахожусь, находился в состоянии прострации (закончена книга, ее читают, и все на свете - бог весть!). Вы подлили масла в огонь, и теперь я непременно возьмусь за Маяковского. Собственно говоря, не возьмусь, я уже брался и довольно много написал после просмотра черновиков "Про это", но то, что я написал, как Вы понимаете, во-первых, требует серьезной цифровой поддержки, а энциклопедически, что ли, я Маяковским никогда не занимался, а во-вторых - это невозможно в самом точном понимании этого "невозможно" напечатать. Ибо это - мои фантазирования о конкретных же людях, что у нас не принято. По мно-о-о-гим соображениям - негодяйства!