Итальянцы устроили в тесном зале на первом этаже кусочек родины с соответствующей музыкой и танцами. Компанию им составили любопытные местные девушки. Марта, заглянувшая на минутку, проходя мимо, замечательно вписалась в южную вечеринку и теперь плясала вместе со всеми быстрые итальянские танцы, причём многим танцевальным фигурам училась тут же. Неожиданно для всех и для нее самой, у Марты открылся настоящий талант к итальянской хореографии. Большинство солдат уже не пытались её перетанцевать, а просто стояли вокруг и хлопали. Девушки ревниво смотрели на тётку, которая им в матери годится, легко выводящую сложные па на радость всем честному собранию. А вот платье, с которого началась недавняя семейная ссора, и правда оказалось слишком старым, оно уже слегка треснуло по швам в пяти местах.
Хлопнула тяжелая входная дверь. На пороге не кто иной, как Максимилиан фон Нидерклаузиц. Не просто представитель командования, а почетный гость - многие из собравшихся обязаны ему жизнью ещё за тот самый штурм артиллерийских позиций на холме. Пожалуйте к столу, герр Максимилиан, не желаете ли вина, герр Максимилиан, не угодно ли потанцевать, герр Максимилиан...
Каждый уважающий себя дворянин имеет некоторое представление о танцах. Во всяком случае, повторять шаги за учителем танцев ничуть не сложнее, чем повторять шаги за учителем фехтования, а начинать движения в нужный момент под музыку ничуть не сложнее, чем в жарком бою или на турнире управляться с конем. Новомодным итальянским фигурам наш герой, выросший в провинции, не обучен, но добрые миланцы преподают ему урок так же, как и Марте. И так же одобрительно хлопают в ладоши, когда у него получается не хуже, чем у настоящего итальянца. Разница в социальном положении как-то незаметно стерлась.
- А теперь давайте вместе, - с этими словами кто-то подвел Макса к присевшей отдохнуть в уголке Марте.
Марта с удивлением обнаружила, что кавалер смотрит ей в глаза Обычно мужчины, знавшие, кому она принадлежит, отводили взгляд в сторону, а не знавшие любовались на другие места. Но, мало того, он ещё и улыбается, а улыбка у него очень красивая, не то, что у мужа. Ещё он высокий и стройный. Где же мы раньше встречались? На турнире перед той страшной битвой. Настоящий рыцарь! Наверное, он и танцевать умеет.
Макс с удивлением обнаружил, что одна из немногих женщин, которым удалось его по-настоящему заинтересовать, нашлась там, где он меньше всего ожидал её найти, да ещё и при весьма располагающих к более близкому знакомству обстоятельствах.
Быстро. Villanella. Его милость изволил сделать реверанс не с той ноги и прижал к полу платье Марты. Вертикальный шов по боковой линии юбки превратился в элегантный разрез до середины бедра. Прозрачная нижняя рубашка и не пыталась скрыть стройные ноги.
Быстрее. Petit Vriens. Жарко и дышать тяжело. Марта попробовала ослабить шнуровку на платье, но едва успела развязать узелок, как музыканты заиграли следующий танец. Декольте мало-помалу начало увеличиваться.
Гораздо быстрее. Galliarde. Прыг-прыг-прыг-прыг! Выполняя эту сложную фигуру с грацией рыцарского боевого коня, кавалер снова элегантно приземлился даме на платье. Где-то сзади тихо разошелся шов между горизонтальными полосами материи. Марта, не оборачиваясь, подтянула юбку повыше и закрепила поясом, теперь нижний край не волочился по полу, а оказался чуть выше щиколоток, а линия разрыва к радости всех присутствующих мужчин переехала с середины бедер на середину ягодиц.
Быстро, как только возможно. Saltarello. Марта зацепилась рукавом за чей-то кинжал и не успела остановиться. Рукав выдержал, шов на спине - нет. Платье съехало с плеч.
И ещё быстрее! Tarantella. Последний, вроде бы оставшийся целым шов - по талии, его не видно из-за складок юбки, перекинутых через пояс, но он давно уже потихоньку распускается с каждым быстрым движением.
С заключительным аккордом музыканты в изнеможении плюхнулись на скамейки. Танцоры на последнем дыхании сделали реверанс, и Марта с ужасом обнаружила себя в кругу мужчин, одетую в прозрачную рубашку, некоторые места которой прикрыты оставшимися фрагментами платья.
Мгновение Макс с восхищением смотрел на стройные ноги, тонкую талию и высокую грудь, но, заметив растерянность на лице прекрасной дамы, попавшей в компрометирующее положение, решил исправить ситуацию в меру своих скромных возможностей. Он без труда подхватил Марту на руки и унес, открыв ногой ближайшую дверь. Волей случая это оказалась задняя дверь, входящая в тот же переулок, что и черный ход в доме бургомистра. Городские девушки, весь вечер недовольно наблюдавшие, как все мужчины внаглую пялятся на "возмутительную тётку", облегченно вздохнули и поспешили привлечь внимание своих кавалеров.
Пока город праздновал, стража на мосту пропустила курьера Шарлотты. Карл, не торопился, Гертруда сказала ему, что достаточно отъехать дальше, чем на выстрел, а потом можно прилечь под деревом, завернуться в плащ и в поспать до рассвета.
Луна светила достаточно ярко, чтобы Карла узнали караульные. Солдаты говорили на своем жаргоне, и Карл ничего не понимал, хотя и мог объясниться по-немецки. Они знали, что он не поймет, и нисколько не стеснялись.
- Это тот парень, который подкатывался к Марте, ха-ха.
- Интересно, получилось у него что-нибудь?
- Да, похоже, что получилось, а то с чего бы ему ночью и в дождь сматываться из города.
Тихо подошедший в темноте Маркус услышал разговор и очень огорчился нехорошими сплетнями про его верную жену. Пресекать сплетни, наказывая болтунов, он не стал. Этот метод никогда и ни у кого не работал. Маркус предпочитал менять мир таким образом, чтобы исчезала причина для сплетен.
Опыт подсказывал профосу, что в дни больших праздников полезно брать с собой аркебузу. Пока всадник шагом удалялся по мосту, Маркус привычными движениями зарядил аркебузу, зажег фитиль от светильника, аккуратно прицелился и выстрелил Карлу в спину. Обычный солдат из обычной аркебузы нипочем бы не попал с такой дистанции даже в лошадь, но Маркус был прирожденным снайпером, а его оружие было лучшим, какое можно купить за деньги. Почти на максимальной дальности пуля попала жертве в середину спины, и наездник свалился с коня уже мертвым.
Не успели караульные принести тело и привести лошадь, как подбежал запыхавшийся Йорг.
Узнав, что посыльному не удалось выехать из города, Йорг сообщил всем официальную версию, в которой он пришел немного раньше и приказал Маркусу стрелять. Никто не стал оспаривать, потому что в таком виде описание событий устраивало и Маркуса, и остальных стражников.
Стражники притащили тело, обыскали и нашли письмо. Труп положили в башню, чтобы на следующий день похоронить по-христиански. Йорг попытался прочесть письмо и схватился за голову. Мало того, что это стихи, так ещё и латынь! Он, конечно, знал достаточно латинских слов и чуть-чуть грамматики, но дама писала не о баллистике, не о фортификации и не о медицине. Кто может знать латынь, на которой пишут благородные дамы? Благородные господа, конечно же, коих в городе набралось трое. Ну, итальянец отпадает сразу. К этому щеголю можно обратиться только в случае военных дел, которые выше компетенции его итальянского лейтенанта, а дамские письма непонятного содержания к таковым не относятся. С кого начать, с мрачного оберста ландскнехтов, которого вряд ли кто из подчиненных рискнет будить среди ночи ради женских писем, принесенных хуренвайбелем, или с юного Максимилиана, который и раньше не утруждал себя гуманитарными науками, а теперь и подавно мог все позабыть?
По здравому размышлению, Йорг предпочел первый вариант. Однако у квартиры фон Хансберга его ждало разочарование в лице двух нетрезвых, но весьма серьезно настроенных фельдфебелей.
- Подожди до утра, дружище. Даже не проси. Херру оберсту последнее время хреново было, мы уж думали, в запой уйдет на все наши денежки, а сегодня у него, представь себе, хорошее настроение и вот такая девчонка. Ничего такого срочного у тебя нет и быть не может. Не отвлекай человека, пусть развлекается.
Едва за почетными гостями итальянской вечеринки закрылась дверь, седоусый Джузеппе призвал земляков к вниманию.
- Братцы, слушайте сюда. Знаете, что это за женщина?
- Все знают, ты чего? Это жена немецкого профоса, того, что с половиной лица. Если он узнает, будет очень недоволен, - ответил новобранец Марио, - ставлю кирасу против старого ботинка, что этот кавалер не проживет и суток, и два гульдена против одного, что рыжая последует за ним на тот свет.
- Если узнает, Марио, только если узнает. Мне нравится эта Марта. Пусть она не очень хорошая жена, но я не желаю ей смерти. Помнишь сегодняшнее кукольное представление? Кроме шуток, немцы её очень любят. Подумай сам, что они сделают с человеком, из-за чьего длинного языка она погибнет? Этого рыцаря его солдаты не любят, и этот бешеный профос никому не близок к сердцу, но представь, какие неприятности потом будут у оберста. Оберста они ещё как уважают. Пусть все будет, как было.
Другой ветеран кивнул.
- Джузеппе прав. В последней битве этот парень повел своих пикинеров в атаку на укрепления. Положил больше сотни всяких немцев, зато мы, благодаря ему, живы-здоровы. Так что тому, кто будет трепаться, сам голову оторву, без всяких ландскнехтов.
Марио допил свое вино и взял флейту.
- Хорошо-хорошо, старики, их здесь не было. А у нас что, праздник уже закончился? Ну-ка, хватит пить, Карло, запевай!