Харальд спрятал кольчугу, шлем и меч, чтобы сойти за одного из актеров, но у него остался кинжал на поясе, и он убедился, что Кримтанн об этом знает. Теперь они с Кримтанном ждали, когда те двое приблизятся, и Харальд наслаждался непривычной тишиной.
Тот воин, что повыше, был молод, Харальд это видел, - чуть старше двадцати, хорошо сложен, с темными волосами до плеч. Он с беспечным видом шел через поле. Вскинув руку, он позвал:
- Кримтанн! Мой добрый друг! Мы снова встретились!
Кримтанн ничего не сказал, поскольку Харальд сам велел ему хранить молчание.
"И он выбрал именно этот момент, чтобы наконец меня послушаться?" - подумал Харальд и незаметно ткнул Кримтанна локтем, что актер истолковал верно.
- Добрый день! - взревел Кримтанн со своей обычной громкостью и энтузиазмом. - Я знаю тебя… погоди… не говори мне… Луи!
- Да, именно, - ответил молодой человек.
Он и его товарищ уже добрались до фургона и теперь стояли у козел, глядя вверх на Харальда и Кримтанна. Харальд всматривался в их лица, пытаясь заметить признаки тревоги или подозрения, но ничего не разглядел.
Зато он увидел то, что очень его удивило и о чем он решил пока промолчать. Второй воин, тот, что пониже, оказался женщиной. Она была одета в кольчугу и носила меч, но это определенно была женщина, причем весьма привлекательная. Женщины-северянки порой носили боевые одеяния и время от времени участвовали в битвах. Такое происходило нечасто, но и не считалось неслыханным, поэтому Харальда не слишком поразил вид женщины в кольчуге и с оружием, хотя он никогда не видел ирландки, одетой подобным образом.
- Мы были с патрулем, - объяснял Кримтанну Луи. - И отбились от отряда. Наши лошади испугались и убежали. Так что теперь мы застряли здесь и очень рады видеть тебя, мой друг!
- И я счастлив видеть вас! - сказал Кримтанн и больше ничего не добавил, не зная, что позволит говорить Харальд.
Харальд окинул взглядом обоих воинов. Их кольчуги казались добротными, да и сам факт, что на них были кольчуги, что они участвовали в одном из патрулей, подсказывал, что это не просто солдаты, не крестьяне, призванные защищать Глендалох от ярости северян. Это были важные фигуры, а такие могли оказаться полезными и ценными.
"Вы так отвлеклись, что позволили лошадям убежать? Чем же вы занимались?" - подумал Харальд; у него имелись кое-какие соображения на этот счет.
- Мы направляемся в Глендалох, - сказал Харальд. - Не желаете ли поехать с нами?
Луи взглянул на него впервые с момента встречи.
- Благодарю. Не думаю, что мы виделись раньше. Меня зовут Луи, - сказал он, и Харальд впервые расслышал подозрение в его голосе. - А кто же вы будете, мой друг?
Харальд подумал было назваться ирландским именем, но понял, что акцент тут же выдаст его ложь, поэтому сказал:
- Меня зовут Харальд. Харальд из Хедебю. Лучший жонглер в той земле, да и в любой другой. Вот почему я решил присоединиться к Кримтанну, чья слава добралась и до нас.
- Понятно, - сказал Луи, и Харальд насторожился: может, ему действительно стало ясно куда больше, чем нужно?
Харальд поднялся и сошел с приступки фургона, спрыгнув на землю прямо перед женщиной.
- Прошу, поезжайте с нами, - сказал он, жестом указывая на фургон. Он не мог отпустить их сейчас, если они что-то заподозрили. - Если вы не путешествовали с караваном Кримтанна, значит, вы не представляете себе, что такое поездка с удобствами, - добавил он, но Луи и женщина попятились от него.
- Это очень великодушно, - ответил Луи, и Харальд заметил, что акцент у него тоже не ирландский. - Но наши люди скоро появятся, и мы должны их дождаться.
Харальд кивнул и подумал: "Он не оставит девушку. Нужно ее схватить…"
- Хотя бы угоститесь похлебкой и элем, - сказал Харальд, и Луи улыбнулся, кивнул, затем отступил еще на шаг и выхватил меч движением настолько быстрым, что Харальд не успел осознать, что произошло.
Но Харальду и не нужно было думать, чтобы действовать, поэтому клинок еще не успел покинуть ножны, а он уже шагнул вперед и левой рукой сдержал руку Луи, в то время как правая сорвала с пояса кинжал. Он услышал, как Кримтанн прокричал что-то за его спиной, но его кинжал уже метнулся к горлу Луи. Однако тот оказался таким же быстрым, как Харальд: он отбил оружие в сторону затянутой в кольчугу рукой и ударил Харальда в лицо кулаком.
Удар нашел цель и пришелся прямо в висок, но оказался слабым и почти не возымел эффекта. Впрочем, даже сильные удары в голову редко действовали на Харальда. Он снова вскинул кинжал, намереваясь только прижать его к горлу Луи и заставить того стать посговорчивее, но теперь на него бросилась женщина. Она вцепилась в него и принялась царапать ему лицо.
Харальд усилил хватку на руке Луи, державшей меч, и попытался стряхнуть с себя женщину, но она рычала и царапалась, как дикая кошка. Харальду оставалось лишь поблагодарить богов за то, что от неожиданности она не подумала вытащить меч. Затем он почуял движение за спиной и подумал было, что Кримтанн решил прийти на помощь друзьям, но вместо этого увидел Олафа сына Торда, который вместе с другими норманнами приблизился к ним. Они оттащили от Харальда Луи и женщину, выкрутили им руки, прижали ножи к их шеям.
- Не убивать их, - сказал Харальд, впервые за много часов заговорив на родном языке. На языке, который Луи и его спутница определенно не понимали, поскольку вовсе не обрадовались отданному Харальдом приказу.
Обоих разоружили, завели за фургон и втолкнули по ступенькам внутрь, в освещенный только фонарем полумрак. Внутри сидели люди Харальда и несколько актеров, включая одну из женщин.
- Связать их? - спросил Олаф, кивая на пленников.
Харальд обернулся к Луи.
- Мне приказать связать вас? - спросил он. - Или ты дашь слово, что не будешь драться?
Луи оглянулся на северян, и Харальд отлично понял, о чем тот подумал. Здесь находились воины, хорошо вооруженные, а у Луи теперь не было никакого оружия.
- Мы даем слово, что не будем драться, - озвучил Луи свое не такое уж сложное решение.
Харальд выбрался из фургона и вернулся на козлы. Кримтанн щелкнул поводьями, и волы снова медленно двинулись вперед, увлекая фургоны в сторону Глендалоха. Харальд следил за дорогой и деревьями, пытаясь заметить хоть намек на ирландцев, войско отца или его флот. Он боялся, что из-за всего того, что задержало его в пути, он отстал от кораблей и вместо разведки теперь, сам того не зная, играет в догонялки.
Вскоре стало слишком темно, чтобы продолжать путь, и Харальд велел Кримтанну свернуть с дороги, чтобы другие две повозки сделали то же самое. Они разбили лагерь, люди Кримтанна приготовили ужин под бдительным взглядом Харальда. Когда все было улажено, Харальд забрался в фургон, где над Луи и женщиной стояли их стражи.
- Все в порядке? - спросил Харальд, опускаясь на скамейку напротив них.
Скамьи были покрыты мехами, мягкий свет фонаря освещал яркий интерьер и омывал его теплым сиянием, создавая чувственную атмосферу.
- Более-менее, - ответил Луи. В его голосе не было ни страха, ни злости, ни горечи. Ничего такого, что Харальд рассчитывал услышать, хотя, конечно, оба говорили не на своем родном языке.
- Вы - из войска язычников? - спросила женщина, голос которой звучал далеко не так спокойно, как у ее спутника.
Харальд нахмурился.
- Язычников? - переспросил он. - Я не знаю этого слова.
- Язычники, - сказала женщина. - Чужаки, которые не верят в Бога.
Харальд покачал головой.
- Я верю в богов, - ответил он.
- Ты не веришь в истинного Бога.
Все это сбивало его с толку. Харальд имел некоторое представление о том, во что верят последователи Христа, но никогда до конца этого не понимал. Сначала он думал, что они поклоняются одному-единственному богу, но потом услышал, как другие говорили о трех богах, и с тех пор сомневался, во что они на самом деле верят.
- Ты один из тех фин галл , которые пришли разграбить Глендалох? - спросила женщина, проясняя ситуацию.
Харальд улыбнулся, наконец поняв ее.
- Да! - воскликнул он. - Да, это правда. А вы кто?
- Я Фэйленд, жена Колмана мак Брендана, который командует всеми солдатами Глендалоха, - сказала женщина. - Это Луи. Он франк. Он мой слуга, телохранитель. Мой муж заплатит много денег, чтобы вернуть меня.
Харальд кивнул. Она, возможно, не врала насчет своего имени и своего мужа, но этот Луи определенно не был слугой ни ей, ни кому-либо другому.
- Твой муж много заплатит? - спросил Харальд. - То есть больше, чем я смогу получить за тебя на рабских рынках во Фризии?
- Да, - сказала Фэйленд. - Намного больше.
Харальд снова кивнул. "А он заплатит, после того как узнает, чем вы с этим Луи занимались?" - подумал он, но не стал спрашивать. Он, конечно же, не собирался ее продавать, но мешать ей верить в это не хотел. Затем он подумал о Старри Бессмертном.
- Ты хоть немного владеешь целительским искусством? Ты умеешь исцелять раны, полученные в бою?
Фэйленд, похоже, удивилась вопросу. На миг она показалась неуверенной, но затем сказала:
- Да. Да, владею. Довольно неплохо.
- Ты знаешь, какие растения исцеляют раны? Умеешь варить зелья и все прочее? Тебе известно, какие амулеты самые сильные?
- Да, - снова сказала Фэйленд, и на этот раз уверенности в ее тоне стало больше. - В Глендалохе меня знают как хорошую целительницу.
Харальд взглянул в ее глаза - карие, широко распахнутые. Ее волосы, раньше заплетенные в косу, теперь рассыпались по плечам. Она была очень красива. Он задумался о том, сколько правды в ее словах. И решил, что, наверное, половина.