Руки ощутили что-то холодное и, как ему показалось, маслянистое. По спине пробежал холодок. Порой даже очень отважные люди невольно пугаются пустяков.
Тотор взял себя в руки и пощупал смелее.
- Да это же человеческое тело! Хорош-Гусь?..
В ответ послышался тихий, испуганный стон.
Сомнений не было: существо жаловалось, страдало - и это была женщина!
Внезапная догадка пронзила Тотора.
- Йеба? Это вы?
- Да, бедная Йеба!.. Мертвая! Несчастная!
- Мертвая? - поразился Тотор. - Ну, об этом еще можно поспорить. Дитя мое, где вы? Протяните мне руку.
Бедняжка в самом деле считала, что умерла. Но голос, который она сразу узнала, подбодрил ее.
- Коколь! Вы Коколь?
- Совершенно верно! Небольшое усилие, дорогая! Раз, два…
Увы! На счет "три" Йеба всей своей тяжестью упала на руки Тотору, тот не удержался, балка треснула, и оба кубарем полетели вниз.
Падали они не долго. Неведомо как очутились на дне. Тотор в это время думал, что сейчас они разобьются как стакан.
Между тем упали они на что-то мягкое, упругое и издающее душераздирающие вопли.
Хорош-Гусь!
В первый момент никто не мог произнести ни слова.
Пока Хорош-Гусь стонал, а Йеба причитала, Тотор поднялся на ноги.
- Эй! Сколько нытиков! Замолчите вы наконец! Подумайте только, мы снова вместе! Не хотите ли вы сказать мне "Добро пожаловать"? Жамбоно, заткнись же в конце концов! Отвечай, что ты тут делаешь?
- Я разбился, - всхлипывал негр. - У меня по меньшей мере сломано две конечности.
- Какие?
- Точно не знаю…
- Погоди-ка, я посмотрю. Хотя слово "посмотрю" в данной ситуации не совсем подходящее. Йеба, отойди в угол, чтобы я мог свободно двигаться. Пощупаем, что стряслось с этим нытиком.
Тотор опустился на колени. Земля была влажной и скользкой. Осторожно, как заправский хирург, он ощупал тело Хорош-Гуся. Негр плакал как дитя.
- Да ты врун! Ни черта у тебя не сломано! Ушибы есть, не спорю, но не переломы. Кости целы! Поднимайся-ка, симулянт! Вставай, вставай, да поживее!
Непререкаемый авторитет Тотора совершал чудеса. Хорош-Гусь не мог противиться приказу патрона. Кряхтя и охая, он тем не менее встал и радостно произнес:
- И правда! Ничего не сломано.
- Это все, что ты можешь сказать Йебе? Она не в лучшем состоянии…
- Йеба! Дорогая моя! Красавица моя!
- Дай лапу! И вы, мадам, дайте мне вашу ручку! Вот мы и обменялись рукопожатиями. Взбодритесь! Так что же с вами приключилось? Нет, нет! - перебил он сам себя. - Прежде всего Меринос! Его немедленно надо переправить сюда.
Тотор поднял голову и закричал что было мочи:
- Меринос! Меринос! Эй! Как ты там? Не отвечает… Меринос! Меринос! Не случилось ли чего?.. Господи! Ну почему всегда что-нибудь да не так?
Он крикнул еще раз:
- Меринос! Это я, Тотор! Откликнись!
Ни звука в ответ.
У Тотора сердце ушло в пятки. Это удар ниже пояса!
Подниматься! Нечего и думать! Они в высохшем колодце, стены сделаны из прочного камня… Что могло случиться с его другом? Он оставил Мериноса в безопасности и строго-настрого наказал не двигаться. Не мог же он улетучиться! А если бы упал, то им на голову…
Быть может, обморок?
В таком случае он рискует разбить себе голову о каменные стены!
Вдруг раздался крик Хорош-Гуся:
- Смотри, Тотор! Вон там, в воздухе…
Тотор поднял голову и остолбенел.
Сквозь стену пробивался свет. Еле заметный, как будто откуда-то издалека, из глубины метра в два. Не дневной, а какой-то желтоватый…
Тотор мигом вскарабкался на плечи Хорош-Гусю, нащупал выступ и через секунду был уже в своеобразной нише… Но нет! Это оказалась настоящая галерея.
Послышался чей-то раздраженный голос. В ответ кто-то бранился и изрыгал проклятия.
Свет почти погас, но тут Тотор ясно различил чей-то силуэт.
Двое невидимок снова заспорили… раздался выстрел!..
Тотор кинулся на звук…
- Тотор! - услышал он. - Ты явился как раз вовремя. Подбери факел, а я займусь этим негодяем. Он хотел продырявить мне башку! Как бы не так! Успокойся, успокойся, грязный бош!
На земле, в узеньком коридоре, где едва разошлись бы двое, валялся догорающий факел.
Тотор подхватил его, поднял вверх, старательно раздул.
И что же он увидел?
Меринос вцепился в глотку лейтенанту фон Штерманну, человеку из Камеруна, предателю, сообщнику работорговцев, сеиду султана Си-Норосси! В руке у лейтенанта поблескивал револьвер, но Меринос крепко сжимал запястье врага, так что воспользоваться оружием тот никак не мог. Однако силы уже оставляли американца…
Тотор кинулся на подмогу. Два метких удара - и фон Штерманн повалился на землю… Тотор вырвал револьвер и приставил к виску немца:
- Имей в виду: вздумаешь шутить - пристрелю!
В ответ лейтенант лишь пробормотал что-то бессвязное. Он смирился с поражением.
- Делай со мной что хочешь, проклятый француз, бандитское отродье!
Тотор велел немцу встать, подтолкнул к выходу и, высунувшись, подозвал Хорош-Гуся:
- Тебе ценная бандероль! Я посвечу, а ты полюбуйся. Видишь?
- Да! Да! Это Бисмарк!
- Принимай! Да не забудь связать как следует.
Тотор схватил фон Штерманна за ноги, и тот повис вниз головой.
- Эй! Где ты там, чернокожий?
- Я здесь…
- Подхвати-ка этого типчика!
Хорош-Гусь и глазом не моргнул. Минуту спустя он накрепко связал немца поясом, так что тот и пошевелиться не мог.
- А! Мой дорогой Меринос! - Тотор обнял друга и расцеловал в обе щеки. - Хитрец! Не изволите ли спуститься в салон? Предстоит разговор…
Пришлось прыгать с двухметровой высоты. Но в сравнении с прочим это упражнение показалось им сущим пустячком.
- О, мадам Йеба! Простите великодушно, не отдавил ли я вам вашу прелестную ножку?
- Нет, нет! Я так рада!
Они снова собрались все вчетвером. Фон Штерманн - пятый. В земляной каморке было тесновато, но зато светло. А свет - это жизнь.
Меринос торопливо рассказал, что с ним приключилось.
Как только ушел Тотор, он услышал в темноте какой-то шорох. Прислушался… Нет, ему не почудилось. Потом вдруг посветлело. Свет сочился как будто из-за стены. Через щель в камне Меринос увидел человека, с трудом спускавшегося по узкому коридору с факелом в руке.
Медлить было нельзя. Рискуя сломать себе шею, Меринос прополз через лаз и оказался позади неизвестного. Коридор был так тесен, что тот не мог даже обернуться. Человек заторопился, решив, очевидно, что бредит и эхо его собственных шагов отдается в ушах так громко.
Меринос не отставал, и, как только в коридоре стало немного попросторнее, схватил незнакомца за шею и прижал к стене. Тут он узнал фон Штерманна.
- Понимаешь, Тотор, бандит явно куда-то направлялся… хотел бежать из крепости. Я его не пустил… Мы долго боролись. Не знаю, как ему удалось выхватить револьвер. Я заметил только, как что-то сверкнуло, ну и пришлось мертвой хваткой вцепиться ему в руку. Он дернулся, уронил факел… С ним надо было кончать. Держал я его крепко, но убивать не хотел. В этот момент ты и появился. Не знаю, для чего, но эта каналья нам пригодится. Я доволен, что подцепил его.
Тотор молча слушал рассказ товарища.
Факел укрепили на стене, а затем все расселись вокруг немца.
- А ты, Хорош-Гусь? Как ты здесь оказался?
- О! Понятия не имею. Йебу забрали в гарем к Си-Норосси, и я поклялся либо вызволить ее, либо умереть. Карабкался по внешней стене. Тысячу раз мог сломать себе шею… Наконец добрался до террасы, сломал решетку и влез в окошко. Затаился и ждал удобного случая. Видел Йебу, она плакала. Там был здоровенный евнух - все бросал на нее разъяренные взгляды. Вдруг слышу шум со всех сторон. Пожар, кажется.
- Точно! Это я сам все и устроил.
- Все испугались, забегали, завопили, сломали дверь. Стражники расталкивали женщин, сами старались скорее спастись… Я, недолго думая, подскочил к Йебе, ухватил ее, взвалил на плечи и ищу выход… Все заперто! Я - к одному панно. Постучал - сзади пустота. Я туда… Дальше ничего не помню. Голова-ноги, голова-ноги… Свалился, в общем. Где Йеба, не знаю. Куда попал, не ведаю… Очутился на дне, расшибся…
- Ну и давай охать да ныть! Стонал, вместо того чтобы попытаться выбраться… К счастью, мы с Мериносом поблизости оказались…
- А вы-то как сюда попали?
- Не важно. Автобуса дожидались… Короче, свершилось чудо, мы снова вместе, живые и невредимые. Мы вырвались из когтей подонка Си-Норосси. Только…
- Только, - подхватил Меринос, - как теперь отсюда выбраться?
- Я есть хочу! - сказал Хорош-Гусь.
Штерманн лежал на спине. Тотор внимательно посмотрел на него.
- Скажи-ка, бош, ты ведь хотел спастись?
Немец молчал.