ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Те же, Бютэ, Философ и Шелковинка.
Бютэ . Я здесь! Что, горим?
Шелковинка . Или кто чужой сюда пролез?
Бютэ . По мне, так уж лучше пожар. Огонь недолго и потушить.
Философ . А чужого - придушить.
Ляфурай . Да нет, вот разгневался из-за пустяков.
Бютэ . Опять нравоучения, благодарю покорно!
Шелковинка . Мое дело сторона, я и из дому ни на шаг.
Вотрен (Шелковинке) . А как же намедни, когда я велел тебе снять ночной колпак, душегубец ты этакий...
Шелковинка . Нельзя ли без титулов?
Вотрен . ...и велел сопровождать меня в качестве егеря к фельдмаршалу, ты, подавая мне шубу, стянул часы у казачьего гетмана.
Шелковинка . Так ведь это же враги Франции.
Вотрен . А ты, Бютэ, старый прохвост, украл лорнетку у принцессы Архосской, когда она подвезла сюда в своей карете вашего молодого хозяина.
Бютэ . Да ведь лорнетка-то сама упала на подножку.
Вотрен . Тебе следовало учтиво подать ее принцессе, а ты при виде золота и жемчуга сразу же выпустил когти.
Ляфурай . Неужели нельзя уж и капельку побаловаться? Какого черта! Жак, ты хочешь...
Вотрен . Что-о?
Ляфурай . Вы хотите, господин Вотрен, чтобы этот молодой человек на тридцать тысяч франков жил как принц какой-нибудь. Мы действуем на манер некоторых иностранных правительств: прибегаем к займам и кредиту. Кто является к нам за деньгами, сам без кошелька уходит, а вы еще недовольны.
Шелковинка . Ну, уж если мне запрещается приносить с рынка деньги, когда я отправляюсь без гроша за провизией, я подаю в отставку.
Философ . А я взял по пяти тысяч с четырех каретников за право нас обслуживать, и своих денежек им уж не видать! Намедни господин де Фрескас потащился из дома на двух клячах, а домой мы с Ляфураем его прикатили на паре рысаков тысяч в десять, и они нам обошлись всего-навсего в два-три стаканчика дрянной водки.
Ляфурай . Нет, киршвассера.
Философ . Словом, если вы за это на нас сердитесь...
Шелковинка . Как же вы думаете вести дом?
Вотрен . И вы воображаете, что вам это долго будет с рук сходить? Я разрешил это на время, ради вашего устройства, теперь хватит - запрещаю. Вы, кажется, хотите попасть из огня да в полымя? Если вам не угодно понимать, я подыщу себе других слуг.
Бютэ . Где же это вы их найдете?
Ляфурай . Пусть поищет.
Вотрен . Вы, верно, забыли, что сами доверили мне свою шкуру, и теперь я за вас отвечаю. Неужто я для того просеивал вас в трех разных городах, точно крупу через сито, чтобы теперь вы сами лезли на виселицу, как мухи на огонь? Запомните раз и навсегда: неосторожность для нашего брата - преступление. И вид у вас должен быть такой невинный, будто с вас можно спарывать галуны. Слышишь, Философ? И из своей роли не выходить: вы - честные люди, преданные слуги, вы боготворите своего барина, господина Рауля де Фрескаса.
Бютэ . Вы что же - хотите из этого молодца какую-то святыню сделать и нас всех запрячь? Но ведь мы-то его не знаем, и он нас не знает.
Философ . Он хоть из нашей братии?
Шелковинка . И что все это нам даст?
Ляфурай . Мы подчинились вам с условием, что будет восстановлено "Общество десяти тысяч" , что нам за каждое дело будет перепадать по меньшей мере десять тысяч франков, а у нас еще даже основного капитала нет.
Шелковинка . Когда же мы наконец станем капиталистами?
Бютэ . Не дай бог, мои товарищи проведают, что я целых полгода разыгрываю старого привратника, да еще совершенно даром, - я прямо-таки опозорюсь в их глазах. Если я рискую головой - так только ради того, чтобы прокормить мою Адель, а вы запретили мне с нею видеться. За эти полгода она, верно, иссохла и превратилась в спичку.
Ляфурай (Шелковинке и Философу) . Она за решеткой, да не стоит его, беднягу, огорчать.
Вотрен . Все выложили? Так вам, черт возьми, мало, что вы здесь целых полгода благодушествуете, обжираетесь, как дипломаты, пьянствуете, как сапожники, ни в чем не терпите недостатка?
Бютэ . Тут без дела плесенью покроешься.
Вотрен . Благодаря мне полиция о вас забыла. Одному мне вы обязаны теперешним беззаботным существованием. Я стер с ваших лбов красное клеймо, которым вы были мечены. Я - голова, я все придумываю, а вы - только руки.
Философ . Да уж что толковать!
Вотрен . Подчиняйтесь мне, не рассуждая.
Ляфурай . Не рассуждая.
Вотрен . Безропотно.
Шелковинка . Безропотно.
Вотрен . Или же расторгнем наш договор и убирайтесь ко всем чертям. Если уж и со стороны вашей братии я вижу только черную неблагодарность, так кому же после этого можно оказывать услуги?
Философ . Мы тебе благодарны, повелитель.
Ляфурай . По гроб жизни, великий ты человек!
Бютэ . Я тебя люблю больше Адели.
Шелковинка . Да мы тебя боготворим.
Вотрен . Я буду вас нещадно бить.
Философ . Бей, не моргнув глазом.
Вотрен . Плевать вам в харю и играть вашей жизнью, как медяками в орел и решку.
Бютэ . Ну, я могу и ножом сыграть.
Вотрен . Так убей же меня, чего ждешь?
Бютэ . На него нельзя сердиться! Желаете, чтоб я вернул лорнетку? Я ведь берег ее для Адели.
Все (окружив Вотрена) . Не покидай нас, Вотрен.
Ляфурай . Вотрен! Друг наш!
Философ . Великий Вотрен!
Шелковинка . Старый наш товарищ! Делай с нами все, что хочешь.
Вотрен . Я и так могу сделать с вами все, что захочу. Как я подумаю, что из-за дрянного колечка вы можете все загубить, - так и швырнул бы вас туда, откуда вытащил. Вы либо выше, либо ниже общества, вы - подонки или накипь, а мне хотелось бы вернуть вас в лоно общества. Прохожие улюлюкали вам вслед, а я хочу, чтобы вас приветствовали; вы были отщепенцами, а я хочу, чтобы вы стали честными людьми и даже более того.
Философ . А разве бывает что-то большее?
Бютэ . Бывают такие, которые вообще ничто.
Вотрен . Есть такие, которым дано судить о честности других. Из вас никогда не выйдет добропорядочных обывателей; вы можете быть либо неудачниками, либо богачами; поэтому вам нужно идти напролом... Искупайтесь в золоте, и вы выйдете из этого источника добродетельными.
Шелковинка . Да, уж могу заверить: когда я ни в чем не буду нуждаться, я таким добрым и благородным стану...
Вотрен . Чудесно! Ты, Ляфурай, например, можешь сделаться, как один наш приятель, графом де Сент-Элен . А ты, Бютэ, о чем мечтаешь?
Бютэ . Да мне хотелось бы стать филантропом, тогда и миллионером стать недолго.
Философ . А мне - банкиром.
Шелковинка . Хочешь быть патентованным?
Вотрен . Так будьте же, смотря по обстоятельствам, слепыми и ясновидящими, ловкими и неуклюжими, придурковатыми и умными - подобно всем, кто стремится выйти в люди. Не судите о моих поступках, не старайтесь понять больше того, что я сам вам объясняю. Вы спрашиваете, что представляет собою Рауль де Фрескас? Сейчас скажу. Скоро у него будет миллион двести тысяч годового дохода, он станет принцем, а я подобрал его нищим на проезжей дороге, двенадцатилетним мальчишкой, который собирался поступить в барабанщики. Он был без роду, без племени и только что приехал с острова Сардинии, где, вероятно, выкинул какую-нибудь скверную шутку. Словом, он скрывался.
Бютэ . Ну вот, теперь мы знаем его прошлое и его положение в обществе...
Вотрен . Марш в свою конуру!
Бютэ . Там сторожит Нини, дочка тетушки Жирофле.
Вотрен . Гляди, как бы она невзначай не пропустила какого-нибудь шпика.
Ляфурай . Ну! Такую кошечку нет надобности натаскивать на мышей.