- Я практически вырос между планетарием и Музеем естественной истории - раньше я все знал о звездах и динозаврах. Моя семья живет на Пятой авеню, и когда я был ребенком, то слышал, как по ночам в зоопарке Центрального парка рычат львы. Круто, да?
- Очень круто, - говорю я, растирая себе плечи: меня вдруг начинает знобить. И тут меня пронзает предчувствие - я обязательно буду жить в Манхэттене и слушать, как рычат львы в Центральном парке. Я пока не знаю, как это все осуществится, но что так будет, я даже не сомневаюсь.
- У твоей семьи свой дом? - глупо спрашиваю я. - Я думала, в Нью-Йорке все живут в апартаментах.
- Это и есть апартаменты, - говорит Джордж. - Классические восьмикомнатные, если быть точным. Еще в Нью-Йорке есть таунхаусы и браунстоуны. Но все в Сити называют свое жилье домом, не спрашивай меня почему. Еще одно притворство, я предполагаю. - Он отрывается на секунду от дороги и улыбается мне. - Ты должна как-нибудь приехать ко мне в гости. Моя мать проводит все лето в своем доме в Саутхемптоне, поэтому в апартаментах никто не живет. В них четыре спальни, - быстро добавляет он, чтобы я не истолковала неправильно его предложение.
- Конечно, это было бы замечательно.
А если я смогу попасть на эти проклятые летние курсы, будет езде лучше. Если я, конечно, не уеду с Себастьяном во Францию, вместо всего этого.
- Эй, - говорит он. - Знаешь, я скучал по тебе.
- Тебе не следовало, Джордж, - скромно говорю я. - Ты ведь совсем меня не знаешь.
- Я знаю тебя достаточно, чтобы скучать по тебе. Тебя это смущает?
Я должна сказать ему, что у меня уже есть парень, но еще слишком рано, я едва его знаю, поэтому я улыбаюсь и ничего не говорю.
- Кэрри! - приветствует меня Айлин, старшая официантка в "Браунстоун", как будто я ее старая подруга. Она осматривает Джорджа с головы до ног и одобрительно качает головой.
Джордж изумлен.
- Тебя здесь знают? - спрашивает он, беря меня за руку, когда Айлин проводит нас к столику. Я загадочно киваю.
- Чем славится это место? - спрашивает он, открывая меню.
- "Мартини", - улыбаюсь я. - Неплох французский луковый суп и отбивные из барашка.
Джордж усмехается.
- Да - "Мартини" и нет - луковому супу. Это одно из тех блюд, которые американцы считают французским, но ни один уважающий себя француз никогда его не закажет в ресторане.
Я хмурюсь, он опять меня смутил. Интересно, сколько еще раз за вечер я вот так буду чувствовать себя дурочкой. Джордж заказывает улитки и кассуле - все то, что я хотела заказать прошлым вечером, но не смогла, потому что Себастьян все выбрал сам.
- Я хочу узнать о тебе побольше, - говорит Джордж, беря меня за руку через стол.
Я осторожно вытаскиваю руку, притворяясь, что хочу сделать еще один глоток "Мартини".
- Что ты хочешь знать?
- Для начала - могу ли я ожидать, что увижу тебя в Брауне следующей осенью.
Я опускаю глаза.
- Мой отец хочет, чтобы я поступила в Браун, но мне всегда хотелось жить в Манхэттене. - И прежде чем я успеваю подумать, я рассказываю ему все о своей мечте стать писательницей и о том, как я пыталась попасть на летний литературный семинар в Нью Скул и как мне отказали.
Он не находит ничего удивительного в этой истории.
- Я знал несколько писателей, - хитро говорит он. - Отказ - это часть процесса. По крайней мере, вначале. Множество писателей даже не публикуются, пока не напишут две-три книги.
- Правда? - Я чувствую прилив сил и надежд.
- Ну, конечно, - со знанием говорит он. - В издательском деле полно историй о рукописи, которую отвергли двадцать издателей, пока кто-то не рискнул и не превратил ее в настоящий бестселлер.
Это же моя история: я выдаю себя за самую обычную девушку, но где-то внутри меня живет звезда, которая ожидает, пока кто-нибудь даст ей шанс.
- Эй, - говорит он. - Если хочешь, я бы с удовольствием почитал что-нибудь, что ты пишешь. Может, я смогу помочь.
- Ты? - изумленно спрашиваю я. Никто никогда не предлагал мне помощь. Никто не поддерживал меня. И тут я смотрю в большие карие глаза Джорджа и тону в них от нежности и благодарности. Он такой милый. И, черт побери, я хочу попасть в эту летнюю школу, жить "в Сити", ездить в гости к Джорджу и слушать львов в Центральном парке. Я вдруг хочу, чтобы мое будущее стало реальностью.
- Разве было бы не здорово, - если бы ты была писателем, а я редактором в "Нью-Йорк Таймс"?
Да! Я хочу кричать. Осталась только одна проблема: у меня есть парень. Я не могу позволить себе обманывать Джорджа, поэтому должна прямо сейчас все ему рассказать. Иначе получается нечестно.
- Джордж, я должна тебе кое-что сказать…
Я уже собираюсь раскрыть свою тайну, когда к нашему столику с хитрым выражением липа подходит Айлин.
- Кэрри, - говорит она, - тебе звонят.
- Мне? - взвизгиваю, я, переводя взгляд с Джорджа на Айлин. - Кто мне может звонить?
- Тебе лучше пойти и узнать.
Джордж приподнимается, когда я встаю из-за стола.
- Алло? - говорю я в трубку. У меня дикая мысль, что это Себастьян. Он выследил меня, узнал, что я на свидании с другим парнем, и он в ярости. Вместо этого я слышу голос Мисси.
- Кэрри? - спрашивает она таким ужасным голосом, что я сразу представляю, что отец или Доррит убиты. - Тебе лучше прямо сейчас вернуться домой.
У меня подгибаются колени.
- Что случилось? - спрашиваю я севшим голосом.
- Доррит. Она в полицейском участке.
Мисси делает паузу, прежде чем сообщить самое страшное:
- Ее арестовали.
- Не знаю, как вы, - говорит незнакомка, запахивая старую, шубу, надетую поверх шелковой пижамы, - но с меня достаточно. Баста. Эта девчонка мне все нервы вымотала.
Мой отец сидит рядом с ней на пластиковом стуле и качается.
- Мы так долго хотели девочку, - продолжает женщина, часто моргая. - У нас было четверо парней, но нет, нужна была еще девчонка. Затем она родилась. И вот сейчас я думаю, что лучше бы она так и не появилась на свет. Не важно, кто что говорит, с девочками определенно больше проблем, чем с мальчиками. У вас есть сыновья, мистер…
- Брэдшоу, - резко отвечает отец. - И нет, у меня нет сыновей, только три дочери.
Женщина качает головой и похлопывает моего отца по колену.
- Бедняга, - говорит она. Это, вероятно, мать печально известной курением марихуаны подруги Доррит - Шэрил.
- Кто знает, - говорит мой отец и вместе со стулом отодвигается от нее подальше. Его очки сползли на кончик носа. - В целом, - замечает он, пускаясь в одну из своих теорий о детском воспитании, - предпочтение родителями детей одного пола над другим часто приводит к прирожденной неполноценности менее любимого ребенка…
- Папа! - говорю я, бросаясь к нему с помощью. Он надевает очки на место, встает и распахивает объятия:
- Кэрри!
- Мистер Брэдшоу, - говорит Джордж.
- Джордж.
- Джордж? - Мать Шэрил встает и начинает хлопать глазами, как бабочка крыльями. - Я Кони.
- Ага. - Джордж кивает головой, как будто это имеет какое-либо значение.
Кони уже льнет к руке Джорджа:
- Я мать Шэрил. И на самом деле, она не такая уж плохая девочка…
- Уверен, что это так, - вежливо говорит Джордж.
О господи. Мать Шэрил флиртует с Джорджем? Я жестом предлагаю отцу отойти. Я вспоминаю о маленькой трубке для курения марихуаны, которую нашла внутри мистера Панды.
- Это из-за… - Я не могу себя заставить произнести слово "наркотики" вслух.
- Из-за жвачки, - устало отвечает отец.
- Жвачки? Ее арестовали за то, что она украла жвачку?
Должно быть, это ее третий проступок. Ее уже дважды ловили за воровство в магазине, но полиция ее отпускала. На этот раз ей не так повезло.
- Мистер Брэдшоу? Я Чип Марон, офицер, который арестовал вашу дочь, - говорит молодой человек в униформе.
Марон - коп из коровника.
- Я могу увидеть свою дочь, пожалуйста?
- Мы должны взять у нее отпечатки пальцев. И сделать фото.
- За воровство жвачки? - не сдерживалось я.
Отец бледнеет:
- Против нее возбудят уголовное дело? Моя тринадцатилетняя дочь будет проходить по делу как обычный преступник?
- Таковы правила, - говорит Марон.
Я подталкиваю локтем отца:
- Извините. Но мы очень хорошие друзья семьи Кэндеси…
- Это маленький город, - говорит Марон, потирая щеки. - Многие люди знают Кэндеси…
- Но Лали практически член нашей семьи, мы знаем их всю жизнь. Так ведь, пап?
- Кэрри, - говорит отец, - ты не можешь просить людей нарушать законы. Это неправильно.
- Но…
- Может, нам стоит позвонить им… как вы говорите, Кэндеси? - предлагает Джордж. - Просто на всякий случай.
- Я гарантирую, что у моей маленькой Шэрил никогда раньше не было неприятностей, - говорит Кони, сжимая руку Джорджа и подмигивая Марону.
Мне кажется, мы таки достали Марона, и он решает позвонить Кэндеси.