Пол устилал ковер толщиной в четыре пальца, тоже покрытый рисунками. На ковре возвышалось царское ложе, покрытое расшитым бархатом. С трех сторон от него лежали такие же роскошные подушки, а перед ним стояли: золотая чаша для ароматических масел, золотой сосуд для разбрызгивания розовой воды, большая золотая ваза с целой охапкой благоухающих цветов и золотой кальян с длинной изогнутой трубкой. Рядом красовался еще один курительный прибор, его золотой мундштук украшали жемчужные гроздья, а в чашечке лежал душистый табак с мускусом. Справа и слева стояли два высоких серебряных светильника в виде фей, над головами которых горело множество фитильков, распространяя вокруг благовоние. С потолка на золотой цепи свисала небольшая лампа, а в каждом углу комнаты поблескивали серебряные фигуры с лампадами в руках.
На царском месте возлежала женщина. Лицо ее прикрывал тончайший платок, расшитый золотыми цветами. Он не позволял разглядеть ее как следует, но не скрывал восхитительной белизны ее кожи и черных локонов, обрамлявших лицо. Сквозь прозрачную ткань просвечивало сияние ее серег и яркий блеск чуть-чуть удлиненных глаз. Женщина не спала.
- Как мне приветствовать рани? - спросил у нее Броджешор. - Что пожелать ей?
- Я не рани, - ответила красавица.
Ее голос отличался от голоса женщины, с которой он только что разговаривал, но все-таки мог принадлежать и ей. Было совершенно очевидно, что женщина намеренно изменила голос.
"Может быть, Деви Чоудхурани чародейка? И она умеет завораживать? - подумал Броджешор. - Что ж, без этого, наверное, в разбойничьем деле женщине не обойтись".
- Рани пошла отдохнуть, - объяснила ему женщина. - Зачем она тебе?
- А ты кто? - полюбопытствовал Броджешор.
- Твоя теперешняя хозяйка.
- Моя хозяйка? - удивился Броджешор.
- Да. Ты, видно, забыл о том, что я только что купила тебя за ломаный грош?
- Нет, я это помню. Как же мне теперь следует приветствовать тебя?
- Разве при встрече людям говорят не одно и то же? - спросила повелительница Броджешора.
- Конечно, нет, - ответил Броджешор. - Особенно если речь идет о женщине. К замужним обращаются с одними словами, к вдовам - с другими, а матерям…
- Можешь пожелать мне поскорее умереть, - перебила его прелестница.
- Ну зачем же? - возразил Броджешор. - Такого счастья я никогда никому не пожелаю. А твой век да продлится до ста трех лет.
- Ну, если учесть, что сейчас мне всего двадцать пять, то это значит, что тебе еще семьдесят восемь лет придется стряпать для меня.
- Дозволь попробовать. А если угожу тебе, буду только рад.
- Хорошо, но сначала садись и расскажи о себе.
Броджешор сел на мягкий ковер.
- Как тебя зовут?
- Тут мне скрывать нечего, - проговорил Броджешор. - Я уже убедился, что мое имя вам всем хорошо известно. Меня зовут Броджешор. А кто ты? И почему разговариваешь таким странным голосом? Может быть, мы с тобой знакомы, и ты не хочешь, чтобы я узнал тебя?
- Я твоя хозяйка, - строго ответила молодая женщина, - поэтому изволь обращаться ко мне на "вы" и говори "слушаюсь".
- Слушаюсь. Так как же все-таки вас величать?
- Панчкори. Но слуге не пристало звать хозяйку по имени. Я, кстати, тоже могу не упоминать твое имя.
- Как же тогда вы будете обращаться ко мне, чтобы я мог ответить вам "слушаюсь"?
- Я стану именовать тебя Рамдхоном, а ты говори мне "госпожа хозяйка". Ну а теперь расскажи о себе. Откуда ты, из каких мест?
- Не слишком ли много сведений вы хотите получить за ломаный грош? - усмехнулся Броджешор.
- Ладно, - примирительно заметила красавица, - можешь не откровенничать. Захочу - узнаю у Ронгораджа. Признайся только, из какой ты касты - рархи, варендра или бойдик?
- К чему вам знать такие подробности? - ответил Броджешор. - Хватит вам и того, что я стану служить вам.
- Но должна же я знать, кто ты. Ведь если ты не одной со мной касты, я не смогу позволить тебе готовить для меня. Придется заняться тебе чем-нибудь другим.
- Чем же?
- Станешь воду носить, дрова рубить. Ты не беспокойся - дело найдется. Сложа руки сидеть не будешь.
- Я рархи.
- А я варендра. Выходит, суждено тебе по воду ходить и дрова колоть. Из каких же ты рархи - кулин или истинный?
- Послушайте, - не вытерпел Броджешор, - такие тонкости выясняют, только когда о свадьбе подумывают. Нет ли у вас таких планов? Тогда имейте в виду, что я уже женат.
- И сколько у тебя жен?
Броджешор возмутился.
- Вы зачем меня берете? - спросил он. - Воду таскать? Этим я и буду заниматься, а о себе распространяться не стану.
- Госпожа рани! - закричала Панчкори. - Этот брахман не слушается меня! Не желает отвечать на мои вопросы!
- Выпори его! - посоветовала Ниши из соседней комнаты.
В комнату тут же вошла прислужница и положила возле Панчкори пучок длинных гибких прутьев. Панчкори взяла в руки прут и, закусив нижнюю губу, два раза с растяжкой ударила им брахмана.
- Видел? - спросила она Броджешора.
Тот усмехнулся.
- Ну хорошо, - сказал он. - Спрашивайте, я отвечу.
- Меня больше не интересует, кто ты такой, - промолвила Панчкори. - Зачем мне это знать, если я не пушу тебя к себе на кухню? Скажи, что ты вообще умеешь делать?
- Что прикажете, то и сделаю.
- Воду носить умеешь?
- Нет.
- Дрова рубить?
- Тоже нет.
- А на рынок ходить?
- Приблизительно представляю, как это делается.
- Приблизительно не годится. Обмахивать опахалом умеешь?
- Умею.
- Возьми тогда это опахало, - приказала Панчкори, - и освежай меня.
Броджешор взял великолепное опахало, сделанное из хвоста яка, и стал энергично махать им.
- А ноги растирать ты умеешь? - спросила Панчкори.
Предусмотрительный Броджешор решил угодить своей разговорчивой хозяйке, рассчитывая таким путем добиться расположения разбойницы и освободиться из плена.
- Растирать ноги такой красавице, как вы, одно удовольствие, - сказал он.
- Тогда покажи свое искусство, - велела Панчкори и положила свою ногу с окрашенной охрой ступней ему на колено.
Что оставалось делать Броджешору? Отступать было поздно - он сам согласился. Волей-неволей он приподнял ногу хозяйки и стал ее массировать.
"Как же скверно все вышло, - подумал он. - Придется потом совершить очищение. Ну да ладно, лишь бы выбраться отсюда".
Но Панчкори не унималась.
- Госпожа рани! - крикнула она. - Зайди сюда ненадолго!
Броджешор услышал, как рани вошла в комнату, и опустил ногу.
- Почему же ты перестал? - со смехом спросила Панчкори, на этот раз своим естественным и очень знакомым Броджешору голосом. От неожиданности он сначала просто оторопел, а потом набрался смелости и приподнял платок, прикрывавший ее лицо. Панчкори звонко рассмеялась.
- Что такое? - вскричал пораженный Броджешор. - Шагор, это ты?
- Да, я, - со смехом ответила она. - Не какая-нибудь там речка, озеро или пруд, а самое что ни на есть настоящее море - шагор. Ты огорчен? Но почему же? С каким удовольствием ты только что растирал ногу чужой женщине, а когда я сказала, что заставлю тебя массировать мою ногу, ты пришел в ярость - помнишь? Вспылил и уехал, бросил меня одну! Но все-таки я своего добилась и клятву свою сдержала. Доказала-таки тебе, что я дочь брахмана. Теперь поступай, как тебе угодно. Хочешь - бросай меня, а нет - возьми к себе.
7
Некоторое время Броджешор сидел как громом пораженный. Потом спросил:
- Как ты оказалась здесь?
- А ты, дорогой муж, как сюда попал? - в свою очередь поинтересовалась Шагор.
- Со мной все ясно, - ответил Броджешор. - Я тут в плену. Неужели они и тебя захватили?
- Нет, - сказала Шагор. - Я здесь по доброй воле. Воспользовалась помощью госпожи рани, чтобы заставить тебя выполнить мое желание.
В это время вошла Ниши. На ней была роскошная одежда, украшения так и сверкали.
"Вот она, Деви Чоудхурани", - подумал Броджешор и почтительно поднялся.
- Сидите, не вставайте, - сказала Ниши. - Ни к чему оказывать женщине такое почтение, даже если она разбойница. Ну, теперь вы знаете, зачем мы напали на ваш баркас - только для того, чтобы посодействовать Шагор. А теперь, когда ее зарок исполнен, можете беспрепятственно отправляться к себе домой. Больше мы вас не задерживаем. Все ваши вещи в целости и сохранности. Их сейчас же отвезут обратно на ваш корабль. Вот только как быть бедняжке Шагор? Неужели ей возвращаться к отцу? Может быть, вы все-таки возьмете ее с собой? Не забывайте, что она купила вас за ломаный грош. Теперь вы ее раб.
Неожиданность за неожиданностью! Броджешор окончательно растерялся. Он решил, что его обманывают - никаких разбойников тут нет, и все разговоры о них - сплошные выдумки.
- Как же вы меня провели, - проговорил он наконец. - А я-то считал, что в самом деле попал в руки разбойников.
- Так оно и есть, - подтвердила Ниши. - Корабль, на котором вы сейчас находитесь, принадлежит госпоже рани. Она наша предводительница…
- Она? - удивился Броджешор. - Выходит, вы не рани?
- Нет, - улыбнулась Ниши, - я не рани. Но если вы желаете увидеть ее, то она может вас принять. Давайте только вначале решим, как поступить с Шагор, которой мы помогали и ради которой напали на вас. Она своего добилась, так что у нас ей больше делать нечего. Куда же ей деваться? Как она вернется к отцу?
- А как она очутилась у вас? - спросил Броджешор.
- Ее привезла рани.