Слабый звук послышался от тонкой занавеси из цветов.
Теренс поднял голову, ожидая увидеть там жрицу, которая пришла проводить ночного гостя, но там никого не было.
Зато тихий смешок повторился над изголовьем кровати, но Теренс, молниеносно обернувшись, никого не увидел.
Сердце его заколотилось. Он понял то богиня сама пришла посмотреть на утомленную любовью пару. Она играла, шалила, и, похоже, была в хорошем настроении.
Богиня!
Теренс вмиг оказался на ногах, спрыгнув с постели. В утреннем полумраке блеснули злотые глаза, послышался легкий, нежный смешок, и Теренс почувствовал поток теплого воздуха, который обнял его всего, словно легкий тонкий шарф, стелющийся по ветру.
Богиня словно обошла его кругом, гладя его плечи, рассматривая и любуясь им.
Богиня, повторил Теренс, стараясь, чтобы его голос звучал твердо. Но с богиней быть суровым не выходило. Эльф ощутил легкий поцелуй, нежнее прикосновения крыла бабочки, на свой шее, и мир поплыл перед его глазами. Он блаженно выдохнул, откинув голову назад и подставляя грудь под легкие прикосновения ласкающих потоков воздуха. Богиня молю
Последнее слова он выдавил через силу, потому что ее легкая ладонь легла на его обнаженный живот, и это прикосновение было слаще всего, что он испытывал в своей жизни.
Молю, прошептал он, кое-как справляясь с нахлынувшим возбуждением. Выслушай.
Ни звука не донеслось до его слуха, но тишина, как ему показалось, стала заинтересованной. Нескромные касания прекратились, богиня отступила, и теперь ее золотые глаза снова сияли за цветами.
Отпусти эту девушку! как можно более твердо и уверенно произнес Теренс, переведя дух. Золотые глаза смешливо прищурились, Теренс шагнул вперед, обретая уверенность. Это была ошибка с моей стороны! Не начертана ей судьба рабыни! Нет! Я готов выкупить ее у тебя! Я знаю, это сделать можно! Мне об этом сказала мать, а ты благоволила ей!
Золотые глаза посмотрели очень выразительно, и Теренс осекся. Он вдруг понял, что это тайна, о которой не стоит говорить всем и каждому. И мать сказала ему об этом не случайно.
«Хотела уберечь меня от ошибок», подумал Теренс.
Что ты хочешь за нее? все так же пылко продолжил эльф. Скажи! Я отдам все! Золото? Драгоценные камни? Сто лет своей долгой жизни?! Я сделаю все, что могу!
Богиня снова улыбнулась; Теренс даже слышал, как она смеялась, хитро придумывая, чего бы такого попросить у принца.
Руку его обожгло, словно огнем, и Теренс, ухватив за больное место, обнаружил, что его роскошный золотой перстень с синим камнем в россыпи бриллиантов, раскалился.
И только-то? удивился принц, снимая украшение с руки. Он протянул перстень на ладони вперед, и синий камень на нем растаял, оставив только тонкий золотой ободок.
Богиня прищурилась, внимательно рассматривая эльфа, словно читая в его сердце
потаенные мысли. Затем Теренс услышал, как вздохнула Эдна. Он обернулся к ней, и увидел, что ошейник разомкнулся на ее шее, а маленький золотой бубенчик, висевший на нем, потемнел, и с дребезжащим неприятным звуком отпал, покатился по простыням.
Благодарю тебя за щедрость, прошептал Теренс, и богиня снова беззвучно рассмеялась.
В своих вещах Теренс отыскал диадему красивую, тонкую вещь, и надел ее на спящую девушку.
Ей как-то жить теперь надо будет, задумчиво проговорил он. Ты бы устроила ее судьбу? Пусть замуж выйдет, за важного человека, или за эльфа, что не спросит с нее за то, что она с кем-то уже была только не за Варинора! Он не достоин ее! Она слишком хороша для него!
Не слишком ли много просьб, мой темный принц? рассмеялся женский голос. Теренс обернулся но нет, то была не богиня. Жрица, выгибая спину, словно кошка, потягивалась, избавляясь от ночной дремы. К тому же, последние твои просьбы похожи на приказы.
Я просто хочу, чтобы все было
по-твоему, подсказала жрица, щуря хитрые глаза. Но богине виднее, как все должно быть. Она исполнила твою просьбу, но что делать дальше решит сама. Ты же хотел остаться неузнанным, мой темный принц? Так поспеши уйти. Смотри она уже просыпается. Еще несколько минут, и она откроет глаза, снимет повязку. Тебе придется уйти сейчас, если не хочешь, чтобы она тебя рядом с собой увидела.
Теренс кивнул головой и молча вышел.
Жрица молча наблюдала за тем, как он, натянув на голову капюшон, чтобы остаться неузнанным, пробирается на крышу, как свистом призывает сокола, как оседлывает его и улетает прочь, навстречу просыпающемуся солнцу.
Только после этого она обернулась к девушке и позвала ее по имени.
Пора просыпаться, юная Эдна, произнесла жрица. Пора исполнять волю богини.
Эдна проснулась тотчас, как ее позвали, уселась в постели и с испугом стащила с глаз повязку.
Бубенчик, покатившись, зазвенел неприятным, дребезжащим звуком, и Эдна поймала его, накрыв ладонью.
О, произнесла она, потрясенная, увидев тут же обломки ошейника. Он сломался
Жрица смолчала; только глаза ее сверкнули ярко от навернувшихся слез. Вероятно, она ждала когда-то, чтобы и ее ошейник так же разломился надвое, но не нашлось того, кто заплатил бы и года своей жизни за ее свободу.