Ругаясь, она залила водой картошку, превращенную мной в горох, вытерла руки фартуком и велела:
- Идем, будем принимать болезных. И хоть тут не напортачь, Вероничка, очень тебя прошу!
Я старалась. Изо всех своих принцессинных сил. Но бинты падали сами собой. Пузырьки переворачивались и растекались по полу причем, именно те, что нипочем от половиц не оттереть было. Инструменты я путала, людей пугала, они меня тоже пару раз я даже шлепнулась в обморок, увидев гнойный нарыв на половину руки.
Петрина тоже старалась. Она терпела, не втыкала в меня острые предметы хотя ей очень хотелось, это чувствовалось. Не поила ядом, но искус имелся, было очевидно. Знахарка покрикивала, тяжело вздыхала, воздевала очи к небу, вернее, к потолку, словно молила живущих там паучков утащить помощницу в паутину.
К обеду у женщины задергался глаз, и я начала беспокоиться, как бы не пришлось ее лечить. Наверное, от того, чтобы самой заболеть, Петрину сдерживал только тот факт, что первую помощь она получит от меня. А значит, исход предрешен.
- Да не так туго! подскочила ко мне, бинтующей голень дедку. Перетянешь сосуды, без ноги человека оставишь. А он еще бодрый мужчина, жить да жить. Невесту себе приглядит, да женится еще.
- Ему ж сто лет в обед, - шепнула ей, ослабляя повязку.
- И не сто, а всего-то девяносто годков праздновал! подал голос дедуля, что явно не страдал плохим слухом. Кажись, в прошлом году на юбилее своем гулял. Он задумался. Али в позапрошлом. Вообще, кто считает?
- И то верно, - Петрина закивала и сунула в его руки коробочку с порошками, упакованными в хрустящие полупрозрачные бумажки. Принимать будете так
Я отошла в сторонку и глянула в окно. Там цвело и пело лето. А мне приходилось киснуть тут, среди болячек, жалоб и запаха, от которого подташнивало. Не сменила ли я шило на мыло, как говорила нянюшка? У тетки-то мне явно полегче было бы. Но зато здесь не скучно. Я хихикнула. Сама не скучаю, и другим не даю.
- Лихо мое, на вот, - Петрина подошла и протянула мне котомку. Отнеси в дом старосты. Малой у нее кашляет без продыху, мазь я ему сварила. Слушай внимательно. И не напортачь, умоляю!
Глава 12 Зелье
Из-за кустов благоухающего шиповника показались гуси. Важно прошлепав к калитке, они, толкаясь, вышли на улицу. Обиженно загоготали, обернувшись на худенькую, лет двенадцати черноволосую девчушку с розгой в руке, что выгнала их вон.
- Поговорите мне еще! грозно прикрикнула она, погрозив им кулачком. Все незабудки попортили, гаденыши пернатые! Вот я вас! она уставилась на меня и недружелюбно буркнула, - а ты кто? Чего смотришь, тут тебе не театр этих, как их, марипинеток!
- Марионеток, - поправила ее и тут же пожалела.
- Ишь, умная выискалась! девчонка обиженно насупилась и вздернула нос. Иди, куда шла!
- Так я к вам и шла, - вытянула вперед котомку, что вручила мне Петрина. Тут мазь от знахарки.
- Ну наконец-то она сподобилась! начинающая раздражать девчонка цапнула лекарство и зашагала к дому. Только косички с пышными красными бантами взметнулись в воздухе.
- Стой! опешив, бросилась ее догонять.
Мне велено посмотреть, как больной, и намазать
- Еще чего, сама справлюсь! нахалка захлопнула дверь у меня перед носом.
- Нет, не справишься, ты маленькая еще! я вошла в дом и обомлела, увидев кучу разновозрастных детишек.
Как пичужки, облепившие дерево, она сидели на лавках, табуретах, кроватях, занимая все возможные места. Самые маленькие ползали по полу, катая деревянных лошадок и гулькая на своем детском языке. Ничего себе, какая плодовитая староста тут, оказывается!
- Это я-то не справлюсь? разгневанной вороной налетела на меня девчонка. А кто за ними всеми смотрит, по-твоему? Я! гордо ткнула себя пальчиком в грудь. Весь дом на мне, пока матушка на работе. И прекрасно справляюсь, между прочим. Чистота кругом. Дела приделаны. Все сытые, здоровые.
Громкий надсадный кашель с печки опроверг ее слова.
- Ну вот только Степка где-то заразу подхватил, - покраснев, буркнула девочка. И где сподобился, неведомо. Но дохает и дохает, никому ночами спать не дает, измаялись уж с ним.
- Да ты героиня, - пробормотала, попытавшись пересчитать детей, но тут же бросив эту затею.
- Нет, я Алунита! провозгласила девчушка.
О, так вот ты какая! Я улыбнулась. Думала, это невеста Сидора, ревнивая и скорая на раздачу волшебных воспитательных пенделей. А оказывается, это его сестренка. Взрослая не по годам, дерзкая до наглости, взвалившая на себя все заботы о доме и младших детях матушки.
- А ты кто? она навострила ушки, с подозрением на меня глядя. Не припомню тебя что-то. Из новеньких, что ли, ты? Или из пришлых?
- Я - начала и замолчала, вовремя захлопнув рот.
Как признаться, что перед ней та самая девушка, что поцарапала Сидора? А потом еще и в лужу окунула. Дважды. У нее вон розга в руке. Правду услышит, как погонит меня за порог, как только что гусей, только успевай пятками сверкать. А мне надо мальчика больного осмотреть, мазь правильно втереть и все Петрине доложить, чтобы она не думала, что я совсем уж ни на что не годная особь.
- Я Ника, - улыбнулась явно фальшиво. Очень рада с тобой познакомиться.