Индис, ты не представляешь, что я сегодня натворил! кричал я, подходя к его посту с непривычной стороны, а потому погрязнув в сугробах. Весь день ничего не получалось, и Финдир достал меня своей болтовнёй, а потом он
Пробравшись сквозь препятствия, я остановился, чтобыотряхнуться, но рассказ не прервал. Подняв глаза, я обнаружил молчащего, даже слегка смущенного Индиса, устремившего на меня многозначительный взгляд, и лишь затем обратил внимание на животное рядом с ним.
Вороной конь поистине исполинских размеров гордо стоял, изредка недовольно фыркая. Его пышная грива развевалась на легком морозном ветру, а глаза казались пустыми впадинами. Он выглядел бы устрашающе, если бы сидящая на его спине юная дева не была мрачнее ночи.
Я оставлю вас, галантно предложил Индис и, кивнув принцессе, тут же покинул пост. Как ни странно, он не остался где-то поблизости, чтобы лишить меня необходимости пересказывать разговор позже; я слышал, как снег скрипел под его ногами, и звук удалялся, пока не исчез совсем.
Ариадна умело спустилась с коня и погладила его по морде. Животное подалось к ней, ласкаясь. Я слышал, что, когда знатных детей учат верховой езде, им дарят жеребят; они растут вместе, а потому понимают друг друга без слов. Вероятно, это был один из тех случаев.
Я не думала, что ты будешь здесь, произнесла Ариадна, смущенно опуская глаза. Думала, передам письмо через Индиса, как делала это прежде.
Письма? Какие письма? Он не
Я замолк. С начала занятий магией мы с другом будто поменялись местами я болтал, не давая ему вставить и слова. Он увлеченно слушал, а я ни разу не отплатил ему тем же. Даже если он и хотел передать мне ее послания, я попросту не давал ему такой возможности.
И всё же я здесь.
Как и я, кивнула Ариадна, снимая капюшон. Но это ненадолго.
Её взгляд был непривычно робок, особенно на фоне грозного коня и полной экипировки. Голос слегка дрожал, причиной чему вероятно был холод, однако двигалась она уверенно, даже выверенно. Спавший капюшон обнажил необычную прическу из нескольких кос и длинную шею. Я подался вперед, чтобы прикрыть оголенный участок кожи, но в двух шагах остановился, испугавшись, что мое прикосновение вновь оставит на ней след.
Неловкость, которой я так боялся, отсутствовала. Зато ясно ощущалась тяжесть несказанных слов; они будто летали вокруг, но так и не добирались до губ, чтобы быть озвученными так сильно мы не хотели их произносить. Приглядевшись, я увидел, что ожог на губах лисицы зажил точно так же, как на моих, оставив после себя лишь тонкую полоску бледно-розовой кожи.
Я так и не извинился, как следует, наконец произнес я, нарушив тишину. За то, что сделал тебе больно, и за то, что поцеловал.
Я рада, что тот вечер ознаменовался поцелуем с тобой. В любом случае, кто угодно был бы лучшим вариантом, чем мой будущий муж.
Сердце кольнуло дважды «кто угодно» и «будущий муж», но я выдавил улыбку.Я обещал себе ни на что не рассчитывать.
И каково это, быть обрученной?
Обреченной, ты хотел сказать, поправила Ариадна. Так, будто на меня наделикандалы, а в рот засунули кляп. От учтивой улыбки сводит скулы, от того, как хочется врезать Ханту кулаки.
Мы оба усмехнулись, неуверенные, насколько смех уместен в сложившейся ситуации. Ариадна медленно сняла перчатки из коричневой кожи и протянула мне руки. Я, осторожно проверяя состояние магии, что текла по моим венам, накрыл её ладони своими.
Я не держу на тебя зла, прошептала она, мягко улыбаясь. Уверена, ты бы не сделал этого нарочно.
Никогда.
Наши взгляды встретились, и я с трудом поборол желание отвести свой. Рот принцессы был приоткрыт, и воздух из него выходил в виде маленьких облачков пара, который оседал на густых ресницах, окутывая их множеством мельчайших льдинок. Пульс набирал обороты, как при быстром беге, и дышать становилосьтруднее. Тяжелый воздух обжигал лёгкие.
Я уезжаю в Куориан.
Сердце на мгновение перестало биться.
Отец отправляет меня туда познакомиться с семьей принца, стала объясняться она, вероятно побоявшись, что я подумаю, будто она делает это по своей воле. Нужно сделать это, пока вода не замерзла, поэтому выезжаем уже утром. Вернемся, как только она растает.
Я запустил руку вкарман брюк, быстро убрав её с ладони принцессы, и она вздрогнула, испугавшись
моей резкости. Искать пришлось долго. Я мысленно отчитывал себя, что не расставался с запиской несколько недель, и все же забыл ее в единственный важный из дней. Однако, нащупав ее в кармане рубашки, я облегченно выдохнул.
Пожалуйста, возьми это, произнёс я, протягивая Ариадне небольшой конверт. Я кое-чему научился, хоть наши уроки и прекратились.
На самом деле, Финдир учил меня не только магии и самоконтролю. Он был грамотным дипломатом когда-то он обучал и моего отца, а потому хорошо владел и людской письменностью. Под предлогом «общего развития» а на деле потому, что это было моим условием, мы изучали и её. Также усердно, как налегали на всё, за что брались.
Улыбка принцессы стала шире, а руки потянулись развязывать слабый узелок, сдерживавший свернутый кусок бумаги от раскрытия. Я вновь накрыл её руки своими, останавливая.