Когда я оказался в этой деревне, от фермы оставались одни развалины. Последние арендаторы так и не вернулись с Первой мировой, погибли под Верденом. Потребовалось много времени и много работы, чтобы снова вдохнуть жизнь в эти камни.
Пако не удержался и бросил взгляд на перстни их собеседника. Аметист с лазуритом подчеркивали холодную голубизну его глаз.
Но в первую очередь помощь Адель, продолжил Юго.
А в чем она заключалась? спросила удивленная Лора.
В главном. В том, с чего требовалось начать с участка земли! Она любезно продала мне некоторую его часть и позволила безвозмездно воспользоваться остальным.
Официантка принесла на столик керамическое блюдо с теми самыми грушами в гипокрасе, а вслед за ними десертные тарелки. Лора решилась разложить угощение, стараясь не терять при этом нить разговора.
Я и не знала, что участок принадлежал Адель. Как вы убедили ее уступить его вам?
Скажем, наши отношения были особыми. Адель была со мной очень добра и даже передала кое-что из своей мудрости, открыла мне глаза на многие вещи, на простые, вечные, универсальные истины природы, гармонии тела, души
Вы имеете в виду содержимое ее маленького черного блокнота? спросила Лора как можно нейтральнее, пытаясь скрыть свое возбуждение при мысли, что, может быть, сейчас узнает наконец эту тайну.
Адель дарила мне свое тело, но никогда не позволяла прочитать ни строчки в своем блокноте.
Лора и Пако были ошеломлены этим откровением, которое оказалось для них полной неожиданностью. Штейнер наслаждался произведенным эффектом.
Да, мы были любовниками, и это ни для кого тут не было секретом. Наши отношения продлились пять лет. Пять лет страсти, восторга, смеха, простых радостей, разделенных удовольствий, когда мы ночи напролет любили друг друга и говорили до самого утра. Мы пережили прекрасную историю, а на людские сплетни и пересуды Адель было плевать.
Чем ваша связь могла кому-то помешать? Вы что, были женаты в другом месте? Или ваш отец
Штейнер фыркнул:
Я никогда не был женат, да и никогда не собирался. Что касается моего отца, то он тут вовсе ни при чем, вы строите неверные предположения, госпожа журналистка. Нет, люди в округе брюзжали из-за нашей разницы в возрасте. Подумайте сами: когда я явился в Эсперак, мне было тридцать два года, а Адель пятьдесят два! Согласен, столько ей ни за что нельзя было дать, но все-таки
Пако почувствовал, как на него накатывает приступ неудержимого смеха. По приезде в эти края Лора много рассказывала про Адель, про ее великодушие и ум, про ее кулинарный талант, но ни разу и словом не обмолвилась о том, что под фартуком старой одинокой тетушки таилась страстная любовница!
Ваша связь оборвалась из-за этого злословия? спросила журналистка.
Вовсе нет! Наоборот, нас забавляли эти презрительные взгляды и возмущенные физиономии. Все эти лицемеры, любившие читать нравоучения, которые мнили себя образцами добродетели, да и все прочие, кто не стеснялся наставлять рога своим благоверным правда, с людьми своего возраста.
Но что же тогда случилось? спросил Пако в возбуждении.
Это Адель со мной порвала, признался Штейнер.
Фотограф не смог скрыть своего разочарования.
Почему?
Как раз из-за разницы в возрасте. Я знал, что она меня по-прежнему любила, но боялась, что с годами эта разница усугубится и станет непреодолимой. Боялась, что однажды я проснусь и увижу чуть больше морщин в уголках ее улыбчивых глаз, увядшую кожу ее бедер и перестану желать ее боялась, что я сочту ее старухой.
Но вы продолжали видеться? спросила Лора, искренне опечалившись.
Мы никогда не рвали нить незримые узы, которые нас связывали. Она наведывалась в Центр собирать грецкие орехи в саду это ей пришло в голову посадить там ореховые деревья и регулярно
посещала занятия гимнастикой тайцзицюань. Еще этим летом она приходила каждый четверг.
Значит, она была в прекрасной форме! бросил Пако в восхищении.
Адель обладала железным здоровьем, поправил его Штейнер. Ей сносу не было, и годы не имели над ней никакой власти. Я даже всерьез подумывал, что она еще всех нас похоронит. В последнее время, правда, она приходила реже, но только потому, что началась пора сбора белых грибов. Она без устали ходила по лесам, забиралась в самую чащобу.
Вылазки в лес, тайцзи похоже, что Тетушка Адель все еще крепко стояла на ногах, заметила Лора вполголоса.
Согласен с вами, мадам Гренадье, это падение с лестницы как-то не вяжется с Адель, согласился Штейнер, нахмурившись.
Уж не думаете ли вы, что
Я не из тех, кто предается пустым раздумьям. Но только я удивлен, крайне удивлен. В последний раз, когда я видел Адель, она шагала по обсаженной орешником дороге, направляясь по грибы.
А куда именно она ходила?
Кроме нее самой об этом никто не знал. Когда Адель уходила в лес, никому и никогда не удавалось долго следить за ней. Обычно она отправлялась на север, но вот куда потом сворачивала? Последний запомнившийся мне образ это ее силуэт, стройный, но уже неясный, словно удалявшаяся точка. Я узнал бы этот силуэт из тысячи. И могу вас заверить: ее ноги не дрожали.