Некромант промолчал, закусил губу и медленно развернул коня, пустив его между могил в направлении заснеженного грюнденбержского леса. Нет, он не позволит себе подпустить мальчишку ближе. Не после того, как собственными руками изготовил яд, забравший на тот свет Ариадну Урсу.
Ты мог написать хоть пару строк! крикнул ему в спину бастард, и его голос со звоном надломился. Мог назвать свое имя! Какого черта ты играешь со мной в молчанку, прежде позволив избежать смерти под собственной крышей? Какого черта твои глаза не выражают абсолютно ничего!? Лучше бы ты убил меня сразу, как только встретил! Видят Боги, лучше бы убил!
Орель набросил на голову светлый капюшон, отороченный рысьим мехом, заставил Призрака перейти на легкую рысь. Он чувствовал, как его пальцы мелко дрожат. По белому снегу, что горел голубизной в лунном свете, тянулась вереница глубоких темных следов.
И все равно я буду ждать тебя, поставил точку Куница, и его слова не прошли мимо ушей Белькастро. Буду ждать столько, сколько потребуется. На том же месте. В тот же час. Не смей делать вид, будто не слышишь меня, некромант. Не смей не испытывать ко мне хотя бы ненависти! И если ты снова исчезнешь, я найду тебя даже на краю света Помяни мое слово!
Комментарий к Глава пятая: «Молчание без оправданий»
* в эпиграфе строки песни «Чужой». Мельница.
*Турель в одном из значений башенка, выступающая от основной стены.
P.S. На выходных, когда я обычно пишу главы Вальса, меня в который раз серьезно подкосила болезнь, поэтому продолжение вышло чуть позднее, чем обычно. Написание Вальса дается мне дорогой ценой, поэтому мне всегда приятно (да и мотивирует!), когда вы ставите «жду продолжения», etc.
Постараюсь держать еженедельный темп публикаций!
========== Глава шестая: «Его имя» ==========
«О тебе ли рассказал до времени
Только звон оборванного стремени,
Струн живая вязь о тебе ли, князь;
О тебе ли, мой серебряный?»*
Чертов некромант, прошептал Эган, ведя под уздцы уставшего, понурившего голову Плешика в стойло. Ненавижу Боги, как же я тебя ненавижу! Придушил бы собственными руками!.. Но готов отдать полжизни за то, чтобы увидеться еще раз. Хотя бы раз
Плешик, будто бы разделяя мысли разочарованного, не спавшего уже несколько дней юного Куницы, фыркнул и мазнул бархатными губами по его плечу. Парень, кисло усмехнувшись, потрепал взлохмаченную конскую челку, вновь обращаясь к залегшему в сердце образу некроманта. Одни лишь воспоминания об этом человеке заставляли его горько вздыхать и кусать в отчаянии губы, сжимать от безнадеги кулаки, но сколько бы ни силился Эган отвлечься от этих мыслей, не выходило ровным счетом ничего.
Он имел возможность рассмотреть его всего дважды, не считая снов и того мимолетного наваждения на ярмарке, однако даже этого было достаточно, чтобы запомнить каждую его черту и нарисовать десятки портретов за прошедшие несколько недель Светлая длинная котта*, шитая богатым серебром, и отороченный мехами рыси плащ. Кольца на тонких чародейских пальцах и жемчужины серёг в ушах. Невозможные, отстраненные, ничего не выражающие глубокие серые глаза, эта родинка над губой, благородный точеный профиль. Некромант был невысоким, не выше шестидесяти шести дюймов*, осанистым, сдержанным и холодным, словно зимний лед Даже в своих снах Куница не мог прикоснуться к его вьющимся волосам цвета сырых каштанов, перехваченных траурной шелковой лентой в низкий хвост. О реальности ему было просто страшно думать.
Ну, дружище, вот мы и на месте, вздохнул бастард, стягивая узду с морды Плешика и подбрасывая ему ароматного сена. Завтра пощады не жди, снова попытаем счастья на Волчьем озере.
Эган закрыл стойло и уже собрался уйти к себе, чтобы рухнуть в постель и, обнявшись с теплой Пургой, забыться в глубоком сне, который в последнее время стал для него истинно королевской роскошью. Однако тихая чужая поступь, шуршащая по истоптанному конскими копытами сену, привлекла его внимание раньше, чем он сделал хотя бы пару шагов. В полумраке конюшни бастард почти не видел вошедшего, но без труда угадывал его силуэт. Силуэт, принадлежавший семнадцатилетнему щеглу, что частенько таскался следом.
Глупые случайности сталкивали их уже больше года, хотя Эгану было решительно плевать на чувства беззаботного мальчишки. Он окончательно потерял интерес и к нему, и к молодым княжеским охотникам, и к местным баронам после роковой встречи с некромантом, да только в тот самый миг мысль притупить черное горе чужим теплом не казалась бастарду такой уж никчемной. Более того, она весьма прочно засела в его голову и вспыхнула желанием в глазах.
Я когда-то слышал, что в полночь людям полагается спать, Ранн, усмехнулся Скурта, встав напротив парнишки и сложив на груди руки. Неужели кто-то коварно обвел меня вокруг пальца, наговорив подобной чепухи?
Если и так, то ты не один в своем несчастье, ехидно заметил Ранн, однако продолжил уже без присущего ему скотства. В последнее время поймать тебя сложнее, чем воробья на лету. Пропадаешь целыми ночами, днем не выходишь из башни, а если и высовываешь нос, то сбегаешь в лес, не принося при этом даже тощего зайца. Я не так хорошо знаю тебя, Эган, но это не очень-то в твоей манере.