Экспериментальная школа, где дети Северных земель и Родины могли бы учиться вместе и формировать дружеские отношения, основанные на взаимном уважении и любопытстве.
Ты думаешь, что один класс детей мог бы что-то изменить? скептически спросил он.
Чтобы пересечь воду, нужно построить мост, спокойно сказала я.
Нет, ты не понимаешь, Хан усмехнулся и откинул прядь своих темных волос с лица. Тебе просто нужно найти лодку или быть хорошим пловцом.
Я хочу сказать, что дети были бы великими послами и строителями «мостов».
Я чертовски надеюсь на это, Хан нахмурился на меня. Кристина говорит, что само упоминание мужчин Севера незаконно и что нас воспринимают как миф или страшилку, чтобы напугать детей. Он скрестил руки на груди. Хорошим началом было бы рассказать вашим людям, что мы на самом деле хорошие и честные люди, а не жуткие монстры.
Ах. Я вздохнула, не в силах поделиться с ним своими честными мыслями.
Выкладывай, приказал Хан и махнул рукой. Я мужчина, Перл, меня нелегко шокировать, и ты могла бы также узнать, что в Северных землях мы ценим честность больше, чем вежливость.
Мне было бы неудобно оскорблять тебя, возразила я.
Хорошо, тогда скажи мне, что ты скрываешь.
Я колебалась.
Ради всего святого, женщина. Вбей себе в голову, что для меня оскорбительно, что ты считаешь меня слишком хрупким, чтобы справиться с острым языком или мнениями, отличными от моих.
Ладно. Я прочистила горло и позволила своим мыслям выплеснуться наружу. Ты говоришь, что не хочешь, чтобы мы видели в вас монстров, но проблема в том, что для нас ваше поведение, ваша культура и ваши ценности это поведение монстров.
Хан прищурил оба глаза и наклонился вперед, произнося каждое слово медленно и жестко:
О чем, черт возьми, ты говоришь?
Вы убиваете ради удовольствия, сказала я и посмотрела на голову оленя, висящую на стене недалеко от меня.
О, да ладно, это все равно что сказать, что все наши предки были монстрами. Охота на животных не делает нас монстрами, и ты чертовски хорошо это знаешь.
Вы относитесь к женщинам как к объектам, которыми нужно владеть и контролировать, спокойно заявила я.
Мы защищаем наших женщин, возразил он. Мы чтим их.
Правда? бросила я ему вызов. Если бы одна из женщин, родившихся здесь, решила остаться незамужней и продолжить карьеру, смогла бы она?
Его челюсть сжалась.
Нет.
Я так и думала, сказала я и откинулась назад. Итак, позволь мне спросить тебя вот о чем. Как бы тебе понравилось, если бы я сказала тебе, на какой женщине жениться и что твоей единственной целью в жизни было заняться с ней сексом и сделать так, чтобы она забеременела?
Хан нахмурился.
Забудь о власти или о том, что тебя уважают за то, что у тебя между ушей. Все, что от тебя требуется, это чтобы ты размножался.
Он фыркнул на меня.
Нашим женщинам предоставлен выбор. Мы же не диктуем им, за кого выходить замуж. У них есть пять кандидатов на выбор, сказал мне Хан педантичным тоном.
Тогда я отплачу тебе тем же в нашем маленьком мысленном эксперименте. Ты можешь выбрать одну из пяти женщин, чтобы она контролировала тебя и доминировала над тобой. И вот тебе бонус. Если тебе не хочется заниматься с ней сексом, она все равно будет требовать этого.
Хан
И одна из этих пяти женщин ты? спросил я, не желая, чтобы она достала меня своим глупым мысленным экспериментом.
Перл моргнула.
Что?
В этом мысленном эксперименте. Могу ли я взять тебя в жены и постоянно делать беременной? я ухмыльнулся. Потому что, если я могу, это звучит не так уж плохо. Ты не совсем в моем вкусе, но если бы мы выключили свет, я, вероятно, смог бы с этим справиться.
Я игрался с ней и наслаждался тем, как приоткрылся ее прелестный ротик. Перл была прекрасна, и она должна была это знать, но мой резкий ответ вызвал у меня такой же порыв, какой бывает, когда говоришь сопернику шах и мат.
Грудь Перл вздымалась, как будто она только сейчас вспомнила, что нужно дышать.
Нет, ты не можешь выбрать меня, твердо сказала
она. Но что ты можешь сделать, так это сосредоточиться на будущем своего народа вместо того, чтобы играть в игры разума.
Эй. Я вскинул руки. Это ты говоришь о мысленных экспериментах, не я.
Означает ли это, что ты против идеи инклюзивного эксперимента с детьми? спросила она.
Нет.
Нет?
Я имею в виду, это зависит я размышлял вслух: Где бы это было, кто бы преподавал, как бы мы согласовали учебный план? И каким будет следующий шаг, когда они закончат школу?
Что ж, в конечном счете дети должны помочь преодолеть культурные различия между Родиной и Северными землями, подчеркнула она. Это всего лишь идея, но если мы начнем с малого, то в дальнейшем могут произойти большие вещи.
Как мужчины в Совете, повторил я, прекрасно понимая, что Перл практически проигнорировала меня, когда я впервые заговорил об этом.
На этот раз она посмотрела прямо на меня.
Я говорю о маленьких шагах. Мужчины Севера в Совете будут рассматриваться как падение в пропасть.
Хм, проворчал я. Это мы еще посмотрим.
Перл выгнула бровь, но ничего не сказала.
Хорошо, я подумаю об этом, но это должно быть здесь, в Северных Землях. Я ни за что не позволю никому из моих мальчиков жить на Родине, если только вы не готовы позволить мне свободно путешествовать туда, чтобы убедиться, что мои мальчики по-прежнему воспитываются как настоящие мужчины?