Подъехав поближе, Авинов застал душераздирающее зрелище всадники стояли в беспорядке, плотной кучей; тут же лежало несколько обессилевших лошадей, а рядом, прямо на земле, сидели раненые конники. Из задних рядов взвился крик, что дальше идти нельзя и надо сдаваться. Кирилл ощутил гнев и беспомощность ну что тут можно было поделать?! Как укрепить ослабевших? Чем?!
Вперёд вышел Корнилов и твёрдо сказал:
Я даю вам пять минут на размышление; после чего, если вы всётаки решите сдаваться, то расстреляете сначала меня. Я предпочитаю быть расстрелянным вами, чем сдаться большевикам!
Толпа всадников затихла, напряжённо соображая, прикидывая и так и эдак. И тут ротмистр Натансон, без папахи, вскочив ногами на седло, поднял руку и прокричал:
Текинцы! Неужели вы предадите своего генерала?! Не будет этого, не будет! Второй эскадрон, садись!
И вот знаменосцы вывели вперёд штандарт, за ним пошли все офицеры, начал садиться на коней 2й эскадрон, а там и все прочие потянулись. Бойцы ворчали, воздыхали, но это уже была не толпа, а отряд. Полк.
Около двух часов дня текинцы подошли к линии МосковскоБрестской железной дороги возле станции Песчаники.
Подскакал Саид, ходивший в разведку, и притащил с собой аршинную афишу из тех, что были расклеены на станции. А текст её гласил: «Всем, всем: генерал Корнилов бежал из Быхова. Военнореволюционный комитет призывает всех сплотиться вокруг комитета, чтобы решительно и беспощадно подавить всякую контрреволюционную попытку!»
Боятся вас «красные», ваше высокопревосходительство! усмехнулся Кирилл.
Каккак? переспросил Марков и расхохотался: «Красные»? Здорово! А мы тогда какие?
А мы «белые».
«Белый крест»! припомнил Романовский.
У большевиков гвардия
Красная медленно проговорил Корнилов.
А мы, подхватил Марков, Белая гвардия!
Вперёд, белогвардейцы! скомандовал Лавр Георгиевич со слабой улыбкой.
Эскадроны двинулись к железнодорожным путям. Почти все бойцы успели перебраться на другую сторону, а по эту оставался всего десяток бойцов во главе с Корниловым. Рядом с генералом находились Кирилл и Саид, когда вдруг послышались крики: «Назад! Назад!». Авинов привстал в седле, но заметил лишь клубы паровозного дыма.
Марш! Марш! закричал Натансон.
Тут изза поворота появился бронепоезд и ударил по колонне огнём пулемётов и орудия. Переправляться через пути времени уже не оставалось, эскадрон повернул круто в сторону и поскакал в лес. Несколько всадников свалились, пуля чиркнула Корнилова по бедру и убила лошадь. Авинов с Саидом подхватили генерала, оттаскивая за деревья, тем и спаслись. Залегли и следили, как мимо медленно проезжал бронепоезд, сосредотачивая огонь на противоположной от них стороне. Паровоз злобно шипел, выпуская струи пара, пыхтел и лязгал сочленениями.
Кирилл лежал под развилкой двух ёлок, и ему были хорошо видны мёртвые тела в малиновых халатах, раскинувших руки по насыпи. Среди них лежал и полковник Кюгельген.
Отходим, Бояр! прошипел Саид.
Отползаем выдавил генерал, кряхтя.
Авинов наскоро перетянул Корнилову рану. Отойдя подальше в лес, они вдвоём подсадили «Верховного» в седло единственной уцелевшей лошади и повели её в поводу.
Изза чащи долетали заполошные гудки и свистки, но, к чему они относились, было неясно.
Тут озерцо, сообщил Батыр, топающий впереди.
Обходим справа!
Там пути близко
А что делать?
Двое пеших вывели коня с всадником в заросли молодых ёлочек. Ёлочки росли на склоне, а внизу, в выемке, пролегала железная дорога.
Едут! Пригнись!
Мощно пыхтя, внизу проследовал паровоз, тянувший бронеплощадки и обычные грузовые платформы с бортами, прикрытыми мешками с песком. На платформах стояли полевые гаубицы, там копошились
Да это ж наши! ахнул Саид.
Действительно перепрыгивая лафеты орудий, по платформам бегали текинцы в белых папахах и скидывали под откос застреленных и зарубленных «красных».
Они захватили поезд! вскричал Кирилл.
Подскочив, он запрыгал, заорал, замахал руками, потом догадался выбежать на травянистый склон. Авинов доскакался до того, что упал и покатился, но так и не докричался за клочьями пара и суетой текинцы не заметили его резких телодвижений. Вспомнив, наконец, о «парабеллуме», Кирилл торопливо достал пистолет и дважды выстрелил в воздух. Бесполезно
Поднявшись на одно колено, корниловец растерянно проводил глазами уходивший бронепоезд. Вот последний вагон плавно завернул за рощицу, затих перестук колёс, рассеялся дым и пар.
Чертыхнувшись, Кирилл поднялся наверх и буркнул в форме доклада:
Уехали.
Бледный Корнилов кивнул, принимая донесение.
Выкрутимся, бодро сказал Авинов, куда мы денемся
В гильзе изпод снаряда Кирилл нагрел воды и промыл генеральскую рану, а Саид использовал единственный перевязочный пакет.
И снова двое пеших и здоровых повели за собою лошадь с раненым седоком.
Обойдя станцию Песчаники стороною, они снова вышли к железной дороге. Слабо гудели телеграфные провода, коегде на них отдыхали вороны. Стрелочник дрых в своей будке. Брошенные на путях, рассыхались три «теплушки» с полустёртыми надписями: «8 лошадей или 40 человек». А невдалеке, заехав в тупичок, стоял паровоз. Поворотная труба водокачки нависала над ним, макая брезентовый «хобот» шумела заливаемая вода.