Хотела бы попробовать? он смеется и обнимает меня сильно, может быть, даже слишком сильно, как огромный змей.
Да, неожиданно для самой себя говорю я и понимаю, что страх это не единственно возможная эмоция.
Мы все-таки поднимаемся на второй этаж и бродим между ярко освещенными и жарко нагретыми витринами. Я долго стою и смотрю на замерших под светом ламп змей. Мне все равно страшно. До дрожи в ногах и шума в ушах предвестника приближающейся паники. Но за моей спиной стоит Алекс. Надежно обнимает, и я ощущаю, как эмоции меняются, выплавляясь в нечто новое.
Его ладонь ложится мне на живот, и это слишком интимный жест. Но я не отстраняюсь.
В Индии верят, что жизненная энергия человека называется кундалини, и она спит, как маленькая, свернувшаяся в клубочек змея. Разбуди ее, шепчет Алекс мне на ухо, и я чувствую, как под его ладонью, просыпается новая, ранее неведомая мне сила.
***
Нет, я больше не могу, такие сцены нужно читать в одиночестве, ржет Аська, закрывая книгу. Ты, конечно, кадр с этими своими театрально-змеиными откровениями. Он там в итоге нагом окажется, как я помню. А Анька это, выходит, я?
У нее в руках свеженькая, только из доставки, еще пахнущая типографией книга с конкурсными рассказами. Есть там и мой. Ася уже читала его в электронном варианте и сейчас листает и разглядывает оформление. Оно, надо сказать, удалось в зеленоватых тонах, довольно лаконичное. Просто пара на фоне Петербурга, но со стилизованным изображением змеиного хвоста, который, как бы вьется понизу. Я боялась, что будет что-то со страстно извивающимся нагом, сжимающим в объятьях жгучую красотку с минимумом одежды. И так название довольно спорное, хотя каламбур «нага» и «ненаглядной» мне нравится.
Ага, я тоже беру книгу и не открывая, держу, просто наслаждаясь самим фактом ее существования, ну ты знаешь, как пишут «все имена и события вымышлены, все совпадения случайны».
Ну не все, не соглашается Аська, на спектакле мы на самом деле были и пышки потом ели. А вот дальше да-а. Неукротимая писательская фантазия. А ты не боишься, что он прочитает? Или кто-то прочитает и расскажет ему? она многозначительно кивает на мужскую фигуру на обложке.
Боюсь до одури, честно признаюсь я и плюхаюсь на кровать. Даже не могу себе представить, что должен подумать нормальный человек, поняв, что стал героем романтического фэнтези.
Да ладно, как раз нормальный все правильно поймет. Ты вдохновилась образом. Ну не поперло же тебя с его, страшно сказать, крокодила, который солнце проглотил, Аська опять хохочет так, что начинают течь слезы. Извини, но это правда очень смешно.
Да-а-а, я тут страдаю, а ей, лишь бы ржать, преувеличенно драматично восклицаю я и сама смеюсь. Ой, ну и ладно. Ну не дураком же назвала, вполне себе нормальный образ. А медийная личность должна быть привычна ко всему.
Ася откладывает книгу в стопку к авторским экземплярам и потягивается, как кошка.
Засиделись что-то, может, погуляем? Погода прямо весенняя питерская одновременно жарко, холодно, ветрено и сыро, она опять смеется и идет к шкафу за вещами.
Погулять это отличная идея. Проветрить разгоряченную голову. Потому что сколько бы мы ни смеялись, ни придумывали оправданий мне все равно безумно неловко. Но
спроси меня кто-нибудь: «Сделала бы я так опять?», я бы, без сомнений, все повторила. Бывают истории, которые просто упрямо просятся на белый свет, и пока ты ее не напишешь, не отпускают. Да и неплохо вроде получилось.
Звонит телефон, незнакомый номер.
Я вас слушаю.
Всегда незнакомцам отвечаю именно так, это сбивает возможных мошенников со скрипта, да и просто позволяет начать разговор на моих условиях. Как показывает практика, большинство людей не готовы услышать эту фразу.
Лина Снежец? голос в телефоне глубокий, бархатистый. Такие голоса не появляются у человека сами по себе, такой голос нужно ставить.
Да, здравствуйте. Чем могу вам помочь? мой собственный голос, наоборот, предательски пискляво прыгает вверх. Так всегда бывает, когда я волнуюсь.
Здравствуйте, это
Я даже не догадываюсь, я знаю, что прозвучит дальше, и больше всего хочу просто отбросить телефон в сторону и убежать. Пауза всего мгновение, но для меня оно длится годами. Бросает в жар, руки немеют, а сердце колотится в ушах. Но я лишь глубоко выдыхаю и откидываюсь назад на диване. Если уж мой организм от избытка впечатлений решит лишиться чувств, хоть падать недалеко.
Максим Авдеев, заканчивает голос в трубке, и мое сердце ухает куда-то ниже уровня мирового океана.
Неужели это действительно он? Чувствую себя какой-то одуревшей фанаткой. Нет, гораздо хуже, чувствую себя человеком, которого принимают за одуревшую фанатку. И не знаешь, что лучше оправдываться, пытаться объясниться или уже плюнуть и будь, как будет. От нервов горло сводит судорогой, и я не могу выдавить ни слова, только прерывисто вздыхаю. Хоть бы не подумал, что я здесь разрыдалась!
Извините, что беспокою. Но я купил одну книгу, легкий смешок прерывает речь, и подумал, было бы здорово получить ваш автограф. Ну и познакомиться.
Сердце, успевшее уже кое-как обвыкнуться, пробивает скальные породы, с шипением минует ядро Земли и устремляется куда-то в сторону Новой Зеландии.