- Вы не перестаете удивлять меня, мисс Эттл. Что ж, будь по-вашему. Вы ночуете в Мавританской башне, а я за вами приглядываю.
Вирджинии показалось, что Лэнгли испытал облегчение. Ему и самому не хотелось оставаться в доме на ночь в полном одиночестве. Допив вино, он поднялся.
- Остается только поговорить с Мэри.
Он вышел, и только оставшись в кабинете одна, Вирджиния сообразила: она собралась заночевать наедине с мужчиной в доме, полном то ли призраков, то ли демонов.
- Чудесно - пробормотала она. Как дурой была, так дурой и помрешь.
Поднявшись, она побежала вниз. Отказываться от своих слов было поздно, но можно было по крайней мере поговорить с Мэри. Ее безудержная фантазия давала надежду, что вся чертовщина, связанная с домом, тоже придумана.
Если горничная и удивилась распоряжению хозяина, то никак это не показала. И если она осуждала поведение Вирджинии, то это также осталось не высказанным. Впрочем, она вполне могла уже привыкнуть к странностям владельца дома и его секретарши. Собравшись, Мэри сообщила, что возьмет брошенный велосипед Джилл, пообещала передать
привет миссис Петерсон и укатила. Вирджиния заперла заднюю дверь, а затем парадную. Часы показывали девять.
- Я приготовлю что-нибудь на обед, - сказала она.
- У вас, я погляжу, целая бездна талантов, мисс Эттл, - усмехнулся Лэнгли.
- Вполне возможно, сэр, - кивнула Вирджиния.
По совести говоря, готовить она умела только луковый суп, омлет и пшеничные блинчики. Пока Вирджиния суетилась у плиты со сковородкой, Лэнгли заварил чай и принес из кладовой джем.
- В подвале отвратительно пахнет сыростью, - заметил он.
- Что вы хотите сказать? нервно уточнила Вирджиния.
- Только то, что я не люблю этот запах, мисс Эттл. Как вы относитесь к чаю с чабрецом и мятой?
- Положительно, сэр. Так что мы будем делать?
Лэнгли утащил верхний, исходящий паром блинчик и задумчиво хмыкнул.
- Вы, я надеюсь, во сне пойдете ну, куда вы там шли в прошлый раз, а я понаблюдаю.
Вирджиния негромко фыркнула. Свернув блинчик, она несколько секунд наблюдала, как блестит, тая, джем.
- А если в эту ночь ничего не произойдет? спросила она.
- Тогда я разберу коттедж по кирпичику и доберусь до правды, - сухо отрезал Лэнгли. Кстати, мисс Эттл, великолепные блинчики. У вас в самом деле талант.
Вирджиния приняла комплимент молча.
После обеда они, делая вид, что ничего необычного не происходит, сыграли в шахматы. Хотя, конечно, уж одно это было странно. Кроме того, Вирджиния сумела поставить неплохой мат, и сама не поняла как. Потом она прибралась в кабинете, сложила тетради и поставила их на свободную полку. Затем Вирджиния поднялась в башню, переоделась в ночную сорочку, забралась под одеяло и раскрыла Шекспира. Это немного успокаивало и позволяло не задумываться об откровенно неприятных, странных и смущающих вещах. Лэнгли появился десятью минутами позднее, устроился в кресле у окна и подпер щеку рукой.
- Я смущаю вас, мисс Эттл?
- Естественно, сэр! пробормотала Вирджиния, бросила Шекспира на прикроватный столик и накрылась одеялом с головой. Смущение, это еще слабо сказано.
1Копты египетские христиане, главный патриарх апостол Марк; относятся к дохалкидонской церкви. Коптский язык последний представитель египетской семьи, входящей в афрозийскую семью. Является последней ступенью развития древнеегипетского языка, использует собственный алфавит на основе греческого. Койне - распространённая форма греческого языка, возникшая в постклассическую античную эпоху. Другие названия александрийский, эллинистический, общий или новозаветный греческий. Считается, что на нем был написан Новый Завет. Является также основным предком современного греческого
Глава 22. Последняя ночь в Мавританской башне
Геродот
Спальня была освещена небольшой лампой под сине-зеленым абажуром, и казалась погруженной под воду. Здесь и пахло соответственно сыростью, тиной и гнилью, как от старого болота, или заброшенного колодца. Когда Вирджиния спустила ноги на пол, плиты оказались холодными и важными. Подойдя к потайной двери, она коснулась нужного рычага и начала спускаться. Лестница была освещена светом более теплым, но гнилостный запах ощущался сильнее. Стены казались поросшими мхом, и касаться их было противно. С каждым поворотом свет разгорался все ярче, а запах становился все сильнее, и вскоре уже невозможно стало дышать. Вирджинии хотелось выбраться отсюда, как можно быстрее оказаться на свежем воздухе, но ноги понесли ее мимо выхода в оранжерею. Она свернула направо, в узкий и высокий коридор за витражом. Сегодня он был необычайно ярко освещен и, подняв глаза, Вирджиния обнаружила, что дом не достроен. Никакого потолка: над ней было ярко приторно синее небо. День. Рельеф, изображающий Танатоса, мерцал, что давало дополнительный резкий - свет. Вирджиния коснулась лица зловещего божества Смерти, и дверь в библиотеку открылась.
Здесь все было, вроде бы, без изменений, разве что: книги. Они были разложены повсюду. Толстые, крупные тома, еще более толстые миниатюрные издания, где названия были набраны готическим шрифтом. Книги Infolio и Inquarto. Misteriade Vita лежала на большом рабочем столе, освещаемая медово-желтым (и все равно с прозеленью) светом лампы под матовым стеклянным абажуром. Вирджиния открыла книгу наугад.