На Люциусе Малфое были джинсы. Тяжелые, строгие, темные джинсы. Явно очень дорогие, но джинсы! Гермиона наконец выдохнула и невольно засмеялась, чтобы скрыть шок восхищения, охвативший ее от этого зрелища.
Что? нервно вскинулся Малфой.
Ничего, она подавила очередной смешок. Просто Так непривычно видеть тебя таким...
Каким?
Гермиона кожей почувствовала его неловкость.
Ну... ты надел джинсы...
И что с того?.. в голосе Люциуса явно слышалось разочарование, смешанное с толикой раздражения. У меня с ними какие-то проблемы?
Если Люциус Малфой и мог показаться смущенным, то этот благословенный момент наступил именно сейчас.
Нет, нет, даже не думай. Просто так непривычно видеть тебя в них... Гермиона приблизилась к нему, по дороге еще раз скользнув взглядом по высокой и сильной фигуре. Не переживай. Ты выглядишь потрясающе.
Она заглянула Люциусу в глаза и кокетливо улыбнулась.
Я надеялась, что смогу сосредоточиться на шедеврах магловского искусства, но Боюсь, если рядом будешь ты, да еще в таком виде, это будет нелегко, Гермиона с наслаждением отметила в его взгляде вспышку желания. Ужасно хотелось снова поцеловать его, и она видела, как Люциус уже начал наклоняться, чтобы коснуться ее губ. И все же Нашла в себе силы отодвинуться и направиться к двери. Ну же, не будем больше задерживаться. Пойдем, довольно улыбаясь, Гермиона вышла из кабинета. И не заметила недовольную гримасу, скользнувшую по лицу Малфоя.
Сегодня у нас с мистером Малфоем запланировано посещение музея. Пожалуйста, сообщите об этом Ормусу, на ходу бросила она Присцилле, у которой отвисла челюсть при виде внушительной фигуры Люциуса, одетого в рубашку и джинсы.
До музея они добирались на такси. Малфой неловко уселся на заднее сидение с видом явного отвращения на лице, которое наглядно демонстрировало то, что Люциус думает о магловских средствах передвижения. Гермиона криво улыбнулась его реакции.
«Мда Он, конечно, старается быть терпимым, но путь нам предстоит долгий».
Оказавшись в музее, Люциус позволил ей взять на себя роль гида, хотя внешне казался незаинтересованным и даже слегка скучающим. И если бы Гермиона знала его хоть чуточку меньше, то так и не поняла бы, что на самом деле он с интересом слушает все, о чем она говорит, и с не меньшим интересом разглядывает все экспонаты, на которые обращает его внимание.
В зале с экспозицией предметов русского ювелирного искусства начала 20-го века они задержались. Красота вещиц поражала, она была невероятна, и Гермиона поймала себя на том, что с изумленным восхищением разглядывает даже мельчайшие детали этой роскоши, возведенной до уровня искусства. Она медленно двигалась от стеллажа к стеллажу, когда взгляд вдруг наткнулся на нечто, заставившее ее замереть от удивления. Под стеклом одной из музейных витрин находился крошечный лебедь с маленькими алмазами на крыльях и инкрустированный эмалью. Точно такой же, как и тот, что подарил Люциус. Гермиона нашла карточку экспоната. Надпись на ней гласила: «Лебедь. Работа Петера Карла Фаберже, Санкт-Петербург, 1907».
Еще не придя в себя, она почувствовала, как подошел Малфой, и недоуменно подняла на него глаза.
Этот лебедь... Он такой же, как ты подарил мне
Хм С той разницей, что твой более драгоценен, поскольку еще и магически зачарован, без обиняков уточнил тот.
Так значит, мой тоже Фаберже?
не до конца веря, выдохнула Гермиона.
Да, коротко ответил Люциус.
Но как откуда он у тебя? ее недоумение казалось бесконечным.
В то время мой дед служил главой департамента иностранных магических отношений. И довольно часто бывал в России. Это подарок тамошнего министра магии. Он же, собственно, и устроил, что кого-то из волшебников допустили к самому процессу изготовления вещички, поскольку Фаберже был тогда чрезвычайно моден. Ну, а мастер, похоже, сделал еще и несколько копий. Разумеется, уже не волшебных. Кстати, приятно взглянуть на собрата Люциус наклонился, чтобы рассмотреть фигурку лучше и, казалось, абсолютно не замечал того, насколько пораженной выглядела сейчас Гермиона.
Но... это же семейная реликвия и она... бесценна, еле слышно прошептала все еще ошеломленная Гермиона, мысли которой хаотично метались.
Да, я в курсе, бросил Люциус и, повернувшись, направился в следующий зал.
Еще с минуту она стояла на месте, пребывая в шоке от этих откровений, но потом последовала за Малфоем: растроганная и счастливая до такой степени, что даже не могла говорить.
Пройдя еще несколько залов, Гермиона, наконец, пришла в себя и снова вошла в роль гида, с упоением рассказывая ему о чем-то. А уже скоро они отправились перекусить.
Ресторан с огромной террасой находился в самом центре внутреннего дворика музея. Рядом с большим бассейном, наполненным водой, которая ярко сияла в свете солнечных лучей. Бассейн был чист и мелок, и счастливый смех возящихся в нем детей эхом отражался от стен огромного здания. Это было прекрасно, хотя Гермиона и чуточку нервничала, опасаясь реакции Малфоя на безудержную радость жизни, окружавшую их здесь. Напрасно. Лицо Люциуса оставалось совершенно бесстрастным и уж точно не раздраженным. Наоборот, он даже казался спокойным и расслабленным. И Гермиона подумала, что, скорей всего, детский смех способен смягчить и не такую суровую личность.