Восхищает. Когда лежит в пределах разумного.
А сейчас, значит, не лежит? Люциус, это моя работа! она увидела, как тот состроил усталую гримасу, и продолжила: Знаю, у тебя сей факт вызывает некоторое недовольство. Что ж прости, но мне очень нравится то, чем я занимаюсь. И я не хочу потерять все это.
Ты и не потеряешь. Ничего ж не случилось. Расслабься уже, и пойдем домой, он протянул Гермионе руку, и ей оставалось лишь сделать в ответ то же самое.
«Действительно. И чего я разошлась? Это же здорово, что он пришел сюда сегодня. И восхитительно все то, что произошло после. А самое главное ничего неприятного не случилось».
Она позволила взять себя за руку и вывести из кабинета прочь.
Давай сегодня доберемся в мэнор через камин. В последний раз ты неважно перенесла аппарацию, предложил Люциус, когда они уже шли по коридору.
Гермиона благодарно сжала его руку, и тут же увидела, как он оглядывается на нее, а потом и останавливается.
Спасибо тебе за этот день. Как я уже сказал, ты самая удивительная женщина на свете, Люциус продолжил путь дальше, но через пару секунд снова повернулся к ней и, ухмыльнувшись, добавил: И что примечательно на редкость ответственная женщина.
Засмеявшись, Гермиона слегка шлепнула его по рукаву.
Давай-давай, иронизируй! она тихонько прижалась к его плечу щекой и вздохнула. На самом деле это я должна благодарить тебя.
Люциус вопросительно посмотрел на нее, и Гермиона мягко закончила:
Спасибо, что пришел Ты был так нужен мне сегодня.
Ничего не ответив, Малфой лишь прижал ее к себе, нежно поцеловал в макушку и уверенным шагом повлек к лифтам, чтобы направиться в атриум с его многочисленными каминами.
Уже скоро они оказались в гостиной Малфой-мэнора, и, сбросив туфли, Гермиона сразу же растянулась на диване.
Боже Наконец-то завтра пятница! Какое счастье
Налив себе виски, а Гермионе «Чарующий свет», Люциус плюхнулся рядом и протянул ей бокал. Поблагодарив, она продолжила:
Даже не верится, что всего неделю назад случилось то происшествие в парке. Столько всего произошло с тех пор Кажется, прошла целая вечность.
Оба помолчали, задумавшись о слушании, Драко, Роне, Нарциссе
Неудивительно,
что я так устала, зевнула Гермиона.
Смею ли я скромно надеяться, что ты устала еще и по другой причине? Малфой сделал глоток из своего стакана и пощекотал пальцем одну из ее босых подошв, лежащих у него на коленях, заставив Гермиону дернуться и захихикать.
Ай! Между прочим, я сейчас не о физической усталости, потирая ступню о другую ногу, она продолжала смеяться. Неужели ты никогда не устаешь морально психологически? Просто никогда не слышала от тебя об этом.
Конечно, устаю. Но я много лет привык скрывать свои слабости.
Подняв руку, она ласково убрала с лица упавшую белую прядь.
И напрасно От меня ты можешь ничего не скрывать И показать любую из них.
Люциус наклонился и долго, внимательно смотрел на нее, а потом опустился еще ниже, легко коснулся губами лба и тихо-тихо прошептал:
Я бы, может, и хотел Но, видишь ли, какая штука Когда я с тобой, ты даришь мне столько сил что я вообще не чувствую слабости
43. Приглашение
Всю ночь они мирно спали, даже во сне продолжая прижиматься друг к другу. А проснувшись, оба ощутили себя отдохнувшими и полными сил, словно эта ночь стерла последние следы неимоверной моральной усталости из-за постоянного напряжения, в котором приходилось жить уже больше недели. Все, что мучило их и заставляло ощущать, если и не вину, то неловкость, наконец было позади. Жизнь продолжалась.
Идти на работу Гермионе очень не хотелось, но от мысли, что сегодня пятница, становилось немного легче. Люциус тоже поднялся рано: сегодня у него была запланирована встреча с патронами госпиталя «Святого Мунго», что давало надежду снова стать одним из членов его попечительского совета. Гермиона искренне надеялась, что у него все получится. Она знала, как важна для Люциуса эта встреча. Что греха таить, вступление в попечительский совет госпиталя стало бы огромным шагом на пути к его полной реабилитации в волшебном сообществе. А Люциус Малфой всегда тщательно просчитывал свои шаги.
Этим утром они завтракали уже в столовой, которая больше не вызывала у Гермионы того острого негатива, что мучил накануне. Она ясно осознала и приняла тот факт, что детские страхи с нелепыми комплексами ни в коем случае не должны одерживать победу над рассудительностью и врожденным здравым смыслом, которыми щедро наградила ее судьба. И, тем не менее, потихоньку от Люциуса она все же очистила воздух столовой заклинанием, которое должно было избавить их от всех оставшихся запахов этой женщины и ее сигарет.
Завтракая, они оживленно беседовали о предстоящей встрече в «Святом Мунго», когда в столовой появилась Тибби, принесшая свежие выпуски «Ежедневного Пророка» и «Придиры». Впервые за долгое время Гермиона увидела экземпляр журнала, в котором, как слышала, активно обсуждались новости ее личной жизни. На самом деле отношение к этим публикациям у нее было сложное: Полумна Лавгуд много лет считалась ее другом, и сама Гермиона могла рассчитывать если не на поддержку, то хотя бы на понимание со стороны приятельницы. И хотя бы на толику объективности. Но покупать журнал, тем не менее, она почему-то не спешила. Теперь же, увидев свежий номер, лежащий на столе, Гермиона поняла, что ужасно хочет скорее открыть его и, наконец, узнать, о чем же пишет Полумна. Что именно говорит она, обсуждая их с Люциусом. Стараясь не проявлять нетерпение, она взяла журнал в руки и небрежно спросила Малфоя: