Два часа спустя, Гермиона устало опустилась на стул, не отрывая взгляда от мелких обрывков пергамента, разбросанных на полу. Результат тестирования был ошеломляющим! Она подняла один из них, уставившись на имя и надеясь, что оно вот-вот волшебным образом изменится на то, которое она ожидала: Люциус Малфой.
Но нет, раз за разом на клочках пергамента возникало Перси Уизли, Перси Уизли, Перси Уизли... С одной стороны, мысль о возможной необходимости стать женою Перси, внушала отвращение. Господи, мир сошел с ума, если она думает, что Люциус лучший вариант! С другой это означало, что результат эксперимента в Министерстве был подделан. Теперь становилось понятным, почему накануне Гарри видел там Малфоя! Очевидно, Люциус узнал о ее визите и явился заранее, чтобы подкупить Проктера и изменить имя Перси на свое собственное.
Но... ПОЧЕМУ Люциус Малфой хотел жениться на ней, да еще так отчаянно, что пошел на подкуп и подлог? Это было как раз тем, что приводило Гермиону в состояние шока... и неважно, что его поступок, по сути дела, спасал ее.
Я был уверен, что найду тебя здесь, раздался с порога голос Люциуса, и Гермиона невольно дернулась, роняя пергамент. Позволь полюбопытствовать, что ты делаешь, и что это за куча бумаг разбросана по полу?
Мне удалось исследовать заклинание, которое использует Министерство, устанавливая пары, тихо ответила Гермиона, глядя не на него, а вниз, на обрывки пергаментов. Наклонившись, она подняла один. На них на всех имя Перси Уизли. Я проделала эксперимент почти сотню раз и всегда появлялось это имя. Не твое...
Значит с заклинанием что-то не так, усмехнувшись, он быстро взял себя в руки и подошел к ней ближе. И, тем не менее, это все равно не объясняет, почему ты, в первую очередь, принялась за зелье и заклинание! Мне казалось: ты будешь искать основания для отмены закона,
как такового.
Я и искала. Пока кое-кто не навел меня на мысль проверить заклинание. Он, этот кое-кто, видел, как накануне ты заходил в кабинет, где проводятся эксперименты... И я с трудом поверю, что ты приходил туда в силу собственной необходимости, Люциус, ты не попадаешь под действие закона.
Гермиона, ты намекаешь, что я подкупом изменил результат эксперимента, проведенного с тобой? холодно спросил он, и брови изогнулись над ледяными глазами.
Нет, парировала она, повернув к нему лицо. Не намекаю: Я ЗНАЮ, что ты это сделал... И единственное, чего не могу понять ПОЧЕМУ? Я была уверена, что я последняя женщина на земле, на которой ты захотел бы жениться. Итак ПОЧЕМУ, Люциус?
А ты, значит, предпочла бы выйти за этого мальчишку Уизли? глухо задал Малфой встречный вопрос, уставясь в пол. Единственное, что может быть страшней предательства крови это предательство своей семьи. Может быть, я уже и не чистокровный фанатик, но, извини, верность семье была и будет для меня всем. В отличии, дорогая, от этого щенка!
Эй! В конце концов, Перси вернулся в семью! она помахала перед носом Малфоя пальцем. И, кстати, дорогой, а ты не подумал, что я скорее вышла бы замуж за Перси, чем за бывшего Пожирателя смерти? Ты не ответил на мой вопрос, Люциус! Черт возьми, ПОЧЕМУ ты захотел жениться на мне?
Даже если бы она жила на этом свете тысячу лет, то и тогда бы не ожидала увидеть чего-то подобного: вспышка незащищенности и неловкости в его глазах была краткой, сменившись совсем уж необъяснимым выражением. А потом он отвел глаза, избегая ее взгляда, и отвернулся к столу. Гермиона тут же подошла ближе, решив добиться ответа во что бы то ни стало.
Нет уж, Люциус! Ты мне ответишь... она потянулась, чтобы схватить его за руку и развернуть к себе, но Малфой дернулся, второй рукой сметая и опрокидывая и ингредиенты, и котел с зельем. Все полетело вниз.
«О, Господи!»
Раздался оглушительный грохот.
Онемевшие, они резко отстранились друг от друга, наблюдая за тем, как все в беспорядке смешалось на полу. Раздавшийся следом взрыв оглушил и сбил их обоих с ног. Сидящие в дыму, оба усиленно моргали, чтобы хоть что-то разглядеть. Когда дым развеялся, Гермиона взглянула на Малфоя, тут же понимая, что краснеет и начинает задыхаться от жара и жажды. Ее глаза медленно скользили от его лодыжек, по стройным ногам, вверх, а подняв взгляд еще немного выше, она поняла, что задыхается! Снова заставила себя поднять глаза плоский живот, широкая грудь, прикрытая мантией, и растрепанные, как никогда, волосы.
И вот, наконец, его лицо! Они встретились взглядами, и Гермиона поняла, что точно так же он осматривал сейчас ее собственное тело. Увидела, как судорожно глотнул Малфой, и щеки его стали такими же покрасневшими. А потом он, вдруг опустившись на четвереньки, пополз к ней, как хищник подкрадывается к жертве, как пантера или снежный барс крадутся к своей добыче. Если бы не взрыв, Господи, если бы не его последствия, то Гермионе было бы смешно видеть все это... или даже... страшно. Но сейчас она неосознанно начала повторять его движения: тело, само по себе, оторвалось от стены и двинулось ему навстречу. Уже скоро они сблизились и, после недолгого колебания, крепко обнялись, сжимая друг друга до боли.