Вивиан опустилась в глубокое кресло у камина, чувствуя, как ее покидают последние силы. Она так долго держалась, так старалась быть сильной, независимой, но сейчас, под этим испытующим, полным любви и беспокойства взглядом тети, ее броня дала трещину. Слезы, которые она так долго сдерживала, подступили к горлу, и она с трудом проглотила тугой комок.
Тетя, я я не знала, что делать, начала она глухо, ее голос дрожал. После всего, что произошло в Бостоне я не могла там оставаться. Мне нужно было уехать, сменить обстановку, начать все сначала
Начать все сначала, работая в бульварной газетенке и описывая наряды пустых светских кукол? тетушка Агата покачала головой, в ее голосе прозвучала неподдельная горечь. Это не для тебя, Вивиан. Ты создана для большего. Твой ум, твой талант Ты должна писать о серьезных вещах А вместо этого
Вместо этого я пытаюсь выжить, тетя! не выдержав, почти выкрикнула Вивиан, и слезы все-таки хлынули из ее глаз, обжигая щеки. Пытаюсь забыть тот кошмар, который мне пришлось пережить! Пытаюсь не сойти с ума от боли и и страха!
Она закрыла лицо руками, ее плечи сотрясались от рыданий. Тетушка Агата на мгновение замерла, ее строгое лицо смягчилось, а в глазах отразилась глубокая, почти материнская нежность. Она подошла к Вивиан, села на подлокотник ее кресла и осторожно положила руку ей на плечо.
Тише, дорогая, тише, прошептала она, ее голос, обычно такой твердый, сейчас звучал мягко и успокаивающе. Я все понимаю. Прости меня, старую ворчунью. Я просто я так за тебя волновалась. Когда я получила от тебя телеграмму такую короткую, такую странную я поняла, что что-то не так. И я не могла сидеть сложа руки.
Она помолчала, давая Вивиан немного успокоиться, затем осторожно отняла ее руки от лица и заглянула ей в глаза.
Расскажи мне все, Вивиан, попросила она тихо. Все, что ты можешь. Я должна знать правду. Какой бы горькой она ни была. И она на мгновение запнулась, ее взгляд снова стал тревожным, и что здесь делает мистер Сент-Джон? Он имеет какое-то отношение к твоему отъезду?
При упоминании имени Николаса Вивиан снова вздрогнула. Образ его высокого, неподвижного силуэта в дверях бального зала, его пристальный, обжигающий взгляд все это снова встало у нее перед глазами.
Она не знала, что ответить тете. Рассказать ли ей о той унизительной сцене в больнице? О пощечине леди Маргарет? О своих запутанных, мучительных чувствах к Николасу? Она боялась причинить тете еще большую боль, еще большее беспокойство. Но и лгать ей она не могла.
Мистер Сент-Джон начала она с трудом, подбирая слова. Его появление здесь это случайность, тетя. Я думаю. По крайней мере, я на это надеюсь.
Тетушка Агата смотрела на нее долгим, испытующим взглядом, и Вивиан поняла, что ее слова прозвучали не слишком убедительно.
Случайность? медленно повторила тетя, и в ее голосе прозвучали нотки сомнения. В этом мире, дорогая, случайности бывают крайне редко. Особенно когда речь идет о таких людях, как мистер Сент-Джон. И о таких девушках, как ты, Вивиан, которые, кажется, обладают удивительной способностью притягивать к себе неприятности и мужчин, от которых лучше держаться подальше., она решительно поднялась, ее лицо снова приняло строгое выражение, хотя в глазах все еще плескалась тревога. Поговорим об этом позже. Мне уже пора. Я и так здесь непозволительно задержалась, миссис Ливингстон будет меня ждать. Проводи меня до экипажа, дорогая.
Вивиан с облегчением вздохнула, обрадованная этой милосердно дарованной отсрочкой, пусть и недолгой. Она тоже поднялась, чувствуя, как дрожат колени.
Конечно, тетя.
Они вышли из уютной гостиной и снова окунулись в приглушенный шум и блеск особняка. Тетушка Агата, опираясь на руку Вивиан, с достоинством следовала по широкой мраморной лестнице вниз, к парадному выходу, где уже толпились гости, ожидающие свои экипажи. Швейцар в ливрее, услужливо распахнув перед ними тяжелую дубовую дверь, выкрикнул имя миссис Ливингстон, и почти тотчас же к подъезду подкатил элегантный темный ландо с гербом на дверце.
Ты поедешь со мной, дорогая? спросила тетушка Агата, уже стоя на нижней ступеньке, ее взгляд был полон невысказанной надежды. Мы могли бы остановиться в отеле, поговорить
Вивиан на мгновение заколебалась. Соблазн был велик уехать с тетей, спрятаться от этого блестящего, чужого мира, от этого пронзительного взгляда янтарных глаз, который она все еще чувствовала на себе. Но что-то удержало ее. Гордость? Упрямство? Или или это нежелание снова убегать, снова прятаться?
Нет, тетя, благодарю вас, сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал твердо. Мне нужно еще немного задержаться. Работа. Вы же знаете.
Тетушка Агата тяжело вздохнула, но спорить не стала. Она лишь крепче сжала руку Вивиан.
Как знаешь, дорогая. Но обещай, что завтра утром ты придешь ко мне в «Плазу». Нам нужно очень серьезно поговорить. И она понизила голос, ее глаза снова метнулись куда-то за спину Вивиан, будь осторожна. Этот город он не для таких, как ты.
Она быстро поцеловала Вивиан в щеку, села в экипаж, и лакей захлопнул дверцу. Ландо плавно тронулось с места, увозя тетушку Агату в нью-йоркскую ночь.