Совы сидят на крючковатых ветвях из льда, которыми обвит купол. Они не двигаются и не ухают. Одинаковые. И жутковатые. Не нравятся мне эти птицы, если честно.
Любить их легко издалека, а если с ними пожить чего только одни комочки с мышиной шерстью стоят, которые они вырыгивают. Я, должно быть, из-за этого нисколько не смутилась ни еде троллей, ни самому Крысу, хотя он скорее всего тоже тролль.
Впрочем, моя Сова она моя, неужто не узнаю?
Дышу горячо на ладони, грею заледеневшие пальцы.
И вдруг вспоминаю об обряде, где нужно было вырвать пёрышко. Конечно, копаться в каждой птице не вариант, но быть может, я проверю нескольких и мне повезёт моя попадётся одной из первой.
Нужно быть внимательной, чтобы заметить местечко, откуда росло перо, но это возможно.
Но поможет только если это настоящие похожие на мою совы, а не полные копии.
Подхожу ближе, уже тяну руки, но тут Крыс едва ли не рычит (а мог бы и не выходить
из образа!):
Я же сказал, одна попытка! Ты уверена, что это она?
Нет, я уверена, что она случайная, а значит может быть моей, но совершенно не обязательно. Примерно один к ста.
Чего? Тогда зачем?
Чтобы на перья посмотреть.
Это тебе курицы на рынке, Изольда? Дотронулась значит, выбрала. Трогать нельзя просто так!
Я выдыхаю, уже решив по-возмущаться, но тут же передумываю. Толку-то от этого не будет никакого. Зато есть кое-что хорошее, что не мешало бы подметить, чтобы здесь стало хоть чуточку теплее.
Спасибо большое, что подсказал. Интересно, а все ведьмы с этим справились?
Большинство уже отсеялись, хмыкает Крыс, чем-то изрядно недовольный, судя по голосу.
Я нащупываю в сумке кусочек лепёшки, делюсь с ним и жую сама.
Становится ещё холоднее, совы не стараются выделиться, темнеет
Почему темнеет?
И вновь светло.
Нет. Темнеет.
Нет.
Светло.
За куполом что-то летает и отбрасывает тень. Интересно. Подхожу к ледяной стене, где почти нет сов. Что-то приземляется рядом, слышу взмах крыльев и хруст льда. А затем шаги. Кто-то приближается ко мне.
Совсем скоро я замечаю человека. Он стоит по ту сторону, высокий, светлый. Большего не разобрать. Молчит. Я только собираюсь подать голос, как он вдруг кладёт ладонь с длинными тонкими пальцами на лёд. И тот нисколько под ней не плавится.
Дракон?
Ледяной лорд?
Девочка, что пришла к владениям зла сама вдруг произносит он холодным, но при этом бархатным голосом.
По телу пробегают мурашки, гораздо сильнее, чем когда меня целовал Иванко.
Один лишь голос будоражит, а что будет, когда я увижу его обладателя?
Он представляется мне острым и заледенелым.
Изольда, представляюсь я.
Аркай Но какое это имеет значение? Ведь ты так и не нашла своего фамильяра.
А ты спросила бы ещё много чего, но он уходит так, будто пришёл лишь констатировать один и без того мне известный факт.
Забавный какой
Думаешь? усмехается Крыс.
Когда я так думаю, имею в виду голос, конечно. Если он там, на плече, и корчит гримасы, слава небу, что я не смотрю.
Ладно, совы. Первое испытание.
Обхожу всех по кругу, вглядываюсь в непроницаемые лица? морды? клевала? клювальники?
Одна из них ухает. Где-то позади. За ней повторяют и остальные. Даже не думаю идти в ту сторону. Это ловушка.
Потому что моя Сова предпочитает подобраться поближе, и уху-уху-уху-хухнуть уже тогда. Да и дали бы ей подать голос?
Я прохожу ещё раз, медленнее, и она, моя милая, выворачивает круглую башку, чтобы меня передёрнуло, и только тогда позволяет всем здесь присутствующим насладиться своим прекрасным голосом.
Тяну к ней руки, но вдруг две другие рядом взлетают и все остальные, словно по волшебству поднимаются и начинают кружить над куполом.
Это ещё что значит?
А что? отвлекается Крыс от вылизывания задней лапы. Если думаешь, что нашла свою сову, дерзай лови!
Ну что ж!
Тут главное не задумываться о том, как это сложно, а просто сделать. Так что я запрокидываю голову, щурюсь и вглядываюсь в совиный ком.
А моя не может ко мне прилететь?
Неа, они должны быть под потолком.
Я нашла её, теперь ведь туда не только забраться нужно, но и снова отличить её.
Да, с довольством в голосе подтверждает Крыс.
Наверху так наверху. Я гляжу в самую высокую точку купала и там она, родимая, свисает с ветки (как только держится), страшно извернувшись и свесив голову.
Осталось только, чтобы для пущего эффекта она начала ей вращать.
Боюсь я этого, потому что каждый раз думаю, что она у неё так отвалиться может.
И что ты будешь делать? Ещё немного поешь?
Конечно, чуть позже. Мы можем съесть девяносто девять сов из ста.
Крыс ухмыляется:
С тобой приятно иметь дело, Изольда!
Вот только он едва успевает зацепиться, когда я, вспомнив то ощущение, когда задержалась в воздухе, чтобы не обжечься, использую тот же приём, прыгая по ледяным веткам.
Они ломаются каждый раз, но я успеваю оттолкнуться и не падать, почти летая.
Это не сложнее, чем нагреть магией воду или залечить чей-нибудь порез.
Нужна лишь концентрация.
Совы ухают, я думаю только о своей, почти добираюсь до неё, но другая в последний момент её сбивает, и я схватила кого-то из них, но кого?
Концентрация сразу уменьшается до размера крысиных слёз, и я стремительно лечу вниз, не успевая даже подумать о том, чтобы задействовать магию, но