Можно же пластырь сделать, пробормотала я, осененная. Ну, конечно! Мазь на пластырь нанести! И не только от болей, но и настойку двуцветника! Тогда пластырь будет не просто боль снимать, а еще и лечить! Человек попробует нашу мазь, и в следующий раз, если что-то заболит, обязательно придет и купит!
Лиззи с сомнением покрутила мордашкой, поджала губки.
Меня лечила минус золотой, подсчитала она. В мазь хочешь добавить еще минус золотой. Сплошные убытки!
Я рассмеялась.
А мы накинем стоимость на пластырь! Так бы продавали его по паре медяков, а с двуцветником продадим по три! Ну, как тебе план?
Услыхав это, Лиззи повеселела.
Только не продешеви, строго сказала она.
Клотильда из тех людей, что доставляют одни только проблемы и все разрушают одним только своим присутствием!
Нам надо было спать, я устала, да и Лиззи тоже.
Но после Клотильды, побывшей в нашем доме всего полчаса от силы, остался такой бардак, что в доме находиться было противно.
Куры вечером остались некормленые, потому что я возилась с заболевшей Лиззи! А Лиззи удрала, наслушавшись годостей этой ведьмы старой!
Навоз сваленда кто ж его знает, как он свален и где, я же не наблюдала за возницей! Видно, лежит теперь смерзшейся кучей посреди сада! О-о-о, Клотильда, чтоб у тебя рот смерзся! И чтоб ты не могла и слова сказать! И лопнула от собственного яда!
В доме грязно, натоптано, перья валяются.
Все не на своих местах.
Еще и курица без головы лежит на столе!
Вот курицу особенно жаль.
Но не пропадать же ей за зря? Пришлось греть воду, ошпаривать чернушку, ощипывать и потрошить бедняжку.
Она погибла в неравной схватке со злодейкой, Лиззи прочла небольшую эпитафию над павшей. Я буду есть ее со скорбью в душе.
Ты будешь лопать ее, облизывая пальчики! рассмеялась я, дергая черные перья. Сегодня с утра кашу доедим. А на обед сварим курицу. Попьем горячего бульона. Нам полезно.
На самом деле, у меня самой слюнки текли от мысли о мясе. Пусть хоть старая курица, но я с удовольствием обглодаю ее вареную ножку!
Плоды двуцветника, верно, обладали волшебной силой.
Через час у меня не только прекратило ныть больное, натруженное тело, но и силы откуда-то прибыли. Уж времени за полночь, а я преспокойно разделываю курицу и посматриваю на кухню, соображая, не навести ли там порядок прямо сейчас.
В прошлый раз я обошла ее внимание, а теперь вот она неожиданно пригодилась.
Да и на печи готовить удобнее будет, чем в камине
Отмою все шкафы, размышляла я, промывая тушку изнутри, сложим там все необходимое для производства лекарств. Печку бы побелить, а то она ужасно закопченная.
Давай я этим займусь, сестрица! предложила Лиззи. Вдвоем мы быстрее со всеми делами справимся! Ты только лавку пододвинь поближе к шкафам, чтоб я достала.
А не рано ли ты поднялась, детка? озабоченно произнесла я. Только что болела, и жар у тебя был. Тебе б еще полежать.
Да что ты, сестрица! Мне вовсе уже не плохо. Лекарство твое просто волшебное. Оно мне очень помогло.
Лиззи тоже была бодра, несмотря на поздний час.
Она вымела за Клотильдой всю грязь и залезла на лавку, мыть шкафы и посуду в них.
Клотильда не позарилась на наши миски. Видно, они показались ей некрасивыми. Простые глиняные, коричневые и темные. На них не было изображено ни райских цветов, ни блестящих кантов фальшивой золотой краской. У Клотильды такими расписными тарелками весь буфет заставлен. И иногда она позволяет своим деткам есть из них.
Глиняные миски ее не прельстили. Из таких у нее кошка мелкую рыбу ела.
Да вот теперь мы с Лиззи будем кашу есть
Но когда Лиззи каждую из них вымыла с мылом и ополоснула в деревянной кадке, они заблестели, как новенькие. Крепкие, блестящие и круглые, что шляпки боровиков.
И на полках девочка навела порядок. А пол я потом помыла, собрав и перья, и солому, и грязь.
Как славно! Стало так чисто, что даже огонь в печи казался ярче.
Очень хотелось, чтоб наша нова жизнь началась именно с этого с уюта, порядка и чистоты.
Закончив с курицей, я поднялась и пошла отыскала одну из рубашек, что мы принесли из дома.
Прополоскав ее как следует, я повесила вещицу сохнуть у камина, а сама снова обратилась к игрушке Лиззи.
Вместе с девочкой мы выбрали несколько крохотных белых луковиц медоцветов, тех, что поплоше.
Сварим мазь от боли, сказала я. Боль дело
обычное. Люди часто страдают от ушибов, от зубной боли. От ломоты в суставах. Такие пластыри должны брать охотно.
В начисто вымытой глубокой чашке спиртом я отмыла купленный жир.
Залила его и долго мешала, пока в спирту не растворилось все ненужное. После слила его, а жир стал белый, как облака над летним лугом.
Медоцветы тщательно взвешала, затем истолкла в ступке.
Они сочно хрустели, брызжа прозрачным соком, превращаясь в кашицу. Эту кашицу я процедила, выжав остаток досуха. А весь сок смешала с долей молока и ложкой меда.
Эти не выпариваются полностью, сообщила я Лиззи. Просто немного варятся, пока мазь не загустеет.
Их я отправила кипеть с воском, а сама занялась рубашкой.
Из нее я хотела наделать пластырей.
Я распустила ее на небольшие квадратики, каждый из которых прогрела над огнем. А затем прогладила раскаленным камнем, завернутым в обрывки рубашки.