Генри!
О! удивленно произнес он. Ты как тут оказалась? Любуешься луной?
Анна подбежала к нему и поцеловала его в щеку.
Ты лучше погляди. Опять Элен забыла в саду книжку, сказала она. А от тебя пахнет сигарами.
Приходится курить хорошие сигары, коли попал в компанию. Иначе нельзя. Ладно, Анна, пойдем в дом, а то еще простудишься. Черт с ней, с книжкой. Да ты совсем замерзла и вся дрожишь, Он обнял ее за плечи. Миленькая моя, видишь луну над трубой? Чудесный вечер. Нет, правда. А я сегодня здорово всех насмешил. Ну и хохотали же они. Началось с того, что кто-то сказал: «Жизнь это карточная игра» А я прямо с ходу, даже ни секундочки не подумал Генри остановился у самой двери и поднял вверх палец. Я сказал Тьфу ты Забыл. Главное, они смеялись, еще как смеялись. Вот лягу в постель и вспомню. У меня всегда так, ты-то уж знаешь.
Возьму-ка я книжку на кухню и посушу ее там, сказала Анна, а про себя подумала: «Генри сегодня пил пиво, и завтра у него будет болеть желудок. Не стоит заводить разговор об Элен».
Поужинав, Генри откинулся на спинку кресла и, ковыряя в зубах, похлопал себя по колену.
Ну? спросил он, покачивая Анну, сидевшую у него на коленях. Что это еще за маскарад там на стуле? Что вы с матерью здесь делали?
Анна, изображая полную беззаботность, ответила: А, это Платья для девочек. Сидели выкраивали из остатков к завтрашнему дню.
Бабушка составила вместе тарелку, блюдце и чашку и зажгла свечку.
Пожалуй, пора спать, бодро сообщила она.
«Боже мой, глупо-то как, подумала Анна. Она уйдет, а Генри опять подумает что-нибудь не то, потому что она всегда уходит, когда предстоят неприятные разговоры».
Что вы, матушка, еще рано! игриво отозвался Генри. Давайте лучше поглядим обновки.
Стараясь улыбаться, старуха подала ему платья. Генри пощупал материю.
Остатки, говоришь? Ну и ну, Анна. Что-то непохоже на мои воскресные штаны, помню, матушка шила их из одеяла, на котором долго гладила сначала. Сколько ты отдала за ярд?
Анна взяла у него платья и. поигрывая пуговицей на его жилете, нежно сказала:
Цена тебе ничего не скажет, милый.
К тому же мы с матушкой немного поколдовали над платьями, и они обошлись нам дешевле. А взрослым мужчинам не годится забивать себе голову тряпками Ламли был сегодня?
Да. Он сказал, что, когда его мальчик был маленьким, у него тоже были кривые ножки, и еще: недавно хозяин магазина получил специальные стульчики нового образца. С их помощью вроде бы можно совсем всё исправить. Кстати, ты уже получила от него счет за прошлый месяц?
Анна ждала она знала, что он спросит об этом. Зевнув, она соскользнула с его колена.
Фу! выдохнула она. Пожалуй, я тоже иду спать Она смотрела на Генри и изо всех сил старалась придать себе беспечный вид. Счет. Ты что-то сказал о счете, милый? Я дам тебе его завтра утром.
Нет, Анна, еще минутку, Генри встал с кресла и подошел к шкафу, где обычно лежали все счета. Завтра не выйдет, потому что завтра воскресенье, а я хочу покончить с делами до того,
как отправлюсь спать. Садись в качалку, что ты стоишь?
Анна тяжело опустилась на сидение. Пока он искал на полке, она не отрывала глаз от его спины и тихонько напевала, стараясь все обдумать. А он нарочно долго возился с бумагами.
«Назло тянет, подумала Анна. Мы вполне могли себе это позволить Иначе зачем бы мне тратиться? Что я, не знаю наши доходы? Или я дура какая-нибудь? Каждый месяц одно и то же, черт бы побрал эти счета!»
Она представила себе кровать наверху, и ей до смерти захотелось улечься в нее, ей даже показалось, что она еще никогда в жизни так не уставала.
Вот они! воскликнул Генри и хлопнул пачкой бумаг о стол. Подвигай кресло Зеленый кашемир. Семь ярдов по пять шиллингов, итого тридцать пять шиллингов.
Он пересчитал еще раз, потом аккуратно сложил бумаги и наклонился к Анне, обдав ее пивным запахом. Она хорошо знала, что ее ждет, когда он в таком состоянии, и, кивнув, поглядела ему прямо в глаза.
Ты хочешь сказать, что заплатила за это тридцать пять шиллингов свирепея, проговорил Генри. За наряды для девчонок? Черт возьми! Можно подумать, ты вышла замуж за миллионера. Да на эти деньги ты одела бы свою мать с ног до головы. Стать посмешищем для всего города, подумать только! Ну, на что я теперь куплю мальчику стул, если ты столько транжиришь денег? Разве не ты твердила, что не в силах справиться с Элен, и сама же наряжаешь ее в кашемир за тридцать пять шиллингов Генри все кричал и кричал, а Анна думала про себя: «Пожалуй, теперь он успокоится только под утро, когда пиво выветрится»
Гораздо позднее, когда она, еле волоча ноги, поднималась в спальню, последней ее мыслью было: «Он увидит, какие они ноские, и поймет»
Прекрасное воскресное утро. Примиренные Генри и Анна сидят в столовой перед выходом в церковь и слушают, как младший Карсфилд ритмично стучит по полочке высокого стула тяжелой ложкой, которую ему дал отец.
У нашего попрошайки мускулы что надо, гордо произносит Генри. Он колотит уже пять минут без остановки, я слежу по часам.