Все хорошо, ответила мать. Папа договорился с твоей начальницей, мисс Фостер-Блейк. Он с ней знаком. Все улажено.
Что именно? Эмили перекладывала картошку в мешок.
Ты уходишь из этого ужасного места. Папа подобрал для тебя хорошую работу с солиситором в Эксетере.
По будням ты будешь жить с его семьей, а по выходным возвращаться к нам, добавил отец. Мистер Дэвидсон говорит, что даже научит тебя печатать на машинке. Это полезное умение.
Эмили пыталась держаться спокойно. Она не должна выглядеть слабой в глазах других женщин.
Папа, ты не имеешь права вмешиваться! Мне двадцать один, я могу сама за себя решать, и я остаюсь здесь. Я здесь нужна. Если не собрать этот картофель, он сгниет, а в стране и без того мало продовольствия.
Собирать картошку может любая девчонка из низов. Они и должны это делать, возразила миссис Брайс. Но ты предназначена для лучшей доли. Ты же не будешь утверждать, что предпочтешь возиться в грязи, а не помогать солиситору в чистой и безопасной конторе.
Я не стану говорить, что прямо сейчас мне очень весело, но в целом мне нравится. И я приношу пользу своей стране.
Миссис Брайс устало вздохнула:
Гарольд, скажи что-нибудь. Объясни ей, что она должна поехать с нами.
Мистер Брайс нахмурился.
Итак, изрек он. Если ты не хочешь слушаться родителей, живи сама по себе. Это твоя жизнь, и решать тебе. В нашем доме тебя больше не ждут.
Эмили глубоко вздохнула, чтобы успокоить бешено стучащее сердце.
Прекрасно. Она выдержала его взгляд, решительно выставив вперед подбородок. Если вам так угодно. Но я не позволю собой командовать. Я больше не ребенок и буду жить сама и совершать собственные ошибки. Она посмотрела на Дейзи, которая шла с полной корзиной. Дейзи, иди сюда. Я тебе помогу. Держи мешок.
Пошли, Марджори. Ты промокнешь. Мы зря тратим время, сказал мистер Брайс.
Мать помедлила, отвернулась, а потом снова посмотрела на дочь.
Это все тот парень? Австралиец? спросила она. Я знаю, что ты все еще с ним видишься, хотя мы против. Мы связывались с госпиталем, куда его перевели. Это он тебя научил бунтовать против родителей.
Нет, мама. Я сама все решила. Просто раньше у меня не было такой возможности. Эмили открыла мешок.
Тогда удачи тебе, бросила миссис Брайс. Надеюсь, тебе понравится жить в хижине посреди Австралии. И она ушла, увязая в грязи изящными туфельками.
Эмили почувствовала дрожь в руках и тошноту. Это была ее семья и дом. Место, где она раньше чувствовала себя любимой. Безопасное место. Ей очень хотелось крикнуть им вслед:
Он сказал, что закажет мне номер в пансионе, где остаются жены и невесты. Он очень приличный человек, мисс Фостер-Блейк.
Однако вашим родителям так не кажется. Они сказали, что он плохо на вас влияет.
Моя мать его не любит, потому что он из Австралии. Ему наплевать на наши правила, и она бы не хотела мне такой партии. Но он хороший человек.
То есть вы собираетесь выйти за него замуж и уехать в Австралию после войны?
Он еще не делал мне предложения, снова покраснела девушка, но если сделает, я, наверное, скажу «да».
Где он живет в Австралии? В городе?
Нет, на большой ферме на пустошах. Разводит овец.
Подумайте об этом как следует. Тысячи миль от дома, тяжелая работа Ничего из того, к чему вы привыкли. Ни магазинов, ни театров, ни образованных людей. Ужасный климат.
Я знаю. Он все делает, чтобы отговорить меня. Даже говорит, что женщинам там не место.
По крайней мере, он честен.
Но за последние недели я поняла, что могу жить в тяжелых условиях. И я его люблю. Что, если он мой суженый? Тот, с кем я буду счастлива?
Мисс Фостер-Блейк помолчала, а потом произнесла:
Вы разумная девушка, мисс Брайс. Надеюсь, вы поступите правильно. Хорошо, я даю вам разрешение уехать в субботу в четыре и вернуться в воскресенье вечером.
Спасибо, мисс Фостер-Блейк! Эмили просияла. Вы не представляете, что это значит для меня.
Я знаю, что во время войны мы должны хвататься за каждую радость, что у нас есть. А теперь приведите себя в порядок, вы вся в грязи.
ГЛАВА XI
К субботе небо прояснилось, с моря задул свежий бриз. Эмили доехала до Тавистока и села на поезд до Плимута.
Робби ждал ее в фойе госпиталя в военной форме с приглаженными волосами. Он очень отличался от прежнего, растрепанного парня в халате, и Эмили вспомнила вечер своего дня рождения.
У вас получилось! Он протянул к ней руки. Я боялся, что эти старые курицы в последний момент вас не отпустят.
Мне велели держаться подальше от неподходящих молодых людей с дурными намерениями, рассмеялась она.
А почему вы думаете, что у меня нет дурных намерений?
Эмили вспыхнула:
Потому что я вас знаю.
Вы правы. Я не могу отнестись к вам пренебрежительно, Эмми. Вы великолепная девушка и заслуживаете только лучшего. Давайте оставим ваш багаж в пансионе. Не бог весть что, но мне пообещали, что о вас там позаботятся. Флотский лейтенант с соседней койки сказал мне, что там останавливается его жена.
Я уверена, что все будет хорошо. Мы же спим вдвенадцатером в одной комнате на жутких койках, которые скрипят и кряхтят, когда кто-нибудь поворачивается. Уверена, что я буду чувствовать себя как в раю.