По-видимому, в других церковных действах и пьесах религиозного содержания также использовались различные огненно-световые эффекты. В качестве примера можно сослаться на пьесу под названием «Ужасная измена сластолюбивого жития с прискорбным и нищетным в евангельском пиролюбце и Лазаре изображенная». В описании 8-го явления этой пьесы говорится, что «ангеле с небесе сходит, имеяй ключь бездны, яряся зело на пиролюбца, и отверзает студенец геенский, от него же вопль, дым и пламень огненный исходит».
На рубеже XVIXVII вв. правительственная власть наряду с духовенством тоже начинает организовывать специальные зрелища для народа.
Известно, что Борис Годунов, имевший основание беспокоиться о прочности своей власти, внедрял новые обряды и зрелища в целях политического и религиозного влияния на широкие народные массы.
В одном из официальных документов начала XVII в. приводится также следующее известие о Лжедмитрии I: «Отеческие законы ни во чтожь положити, и сотвори же некое бесовское игралище по образу ада всеядца, и оттуду хитростию некакою огнь изводя и невольне от дьявола всякому пророчествуя о себе, яко наследник тому хощет быть». Религиозно настроенный дьяк, сохранивший в этой записи память об устройстве одного из зрелищ, называет «игралище» бесовским и подчеркивает, что самозванец желал в глазах зрителей представить себя наследником дьявола. На самом деле, видимо, Лжедмитрий I в указанном «игралище», так же как и в других зрелищах, пытался внушить народу представление о законности своего наследования русским престолом. Это «игралище» представляло собой фейерверочное зрелище, содержание которого определялось каким-то декоративным оформлением. В нем использованы были и сложные пиротехнические изделия, ибо в упомянутом известии говорится: «Хитростию некакою огнь изводя».
В других источниках указывается, что Лжедмитрий в ознаменование своего бракосочетания с Мариной Мнишек устроил большой фейерверк на Москве-реке против царских палат. При этом была показана, в частности, декорация в виде трехглавого змея (дракона), который «безпрестанно дышал огнем».
При дворе царя Михаила Федоровича была
учреждена особая «потешная» палата, имевшая штат «потешников», исполнявших небольшие комедии (игралища) и организовывавших разные «веселости». По всей вероятности, в числе последних устраивались также «огненные потехи».
С начала XVII в. для получения огненно-световых эффектов в фейерверочных зрелищах использовались преимущественно пиротехнические составы, изготовлявшиеся на специальных заводах «зелейных мельницах».
В «Уставе ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки», составленном в начале XVII в., приводятся подробные данные об изготовлении различных пиротехнических составов. В «Уставе» упоминаются зажигательные, светящиеся в темноте, дымные и другие ядра, рецепты составов, потребных «ко огненным хитростям» и «потешным стрельбам», а также «зажигательные» и «нарядные» стрелы. Последние употреблялись почти до конца XVII в. не только в военном деле, но и в целях развлечения. Ярко светящиеся в темноте, они запускались вверх и как бы являлись предшественниками взлетающих фейерверочных фигур (ракет и др.).
В то время фейерверки устраивались и в других городах. В 1673 г. киевский воевода испрашивал из Пушкарского приказа, ряд химических составов, необходимых для «гранатного дела» в «духовые и зажигательные ядра», в «зажигательные же нарядные стрелы» и «во всякие потешные стрельбы».
В 1674 г. в Устюге Великом, когда здесь проездом из Архангельска в Москву остановился голландский посол Кленк, был сожжен фейерверк, устроенный в честь встречи посла с соловецким воеводой. Фейерверк состоял из множества фейерверочных фигур-ракет и шутих. Одновременно были зажжены на реке сто смоляных бочек. Это огненно-световое зрелище состоялось при большом стечении жителей города, собравшихся на берегу реки. Сюда же прибыли крестьяне из соседних деревень, но многие из них разбежались при действии фейерверочных фигур, приняв их за огненных змей. Последний факт говорит о необычайности устройства большого фейерверка в г. Устюге Великом, в отличие от Москвы, где подобные зрелища были уже частым явлением.
Из описания о пребывании посла Кленка в Московском государстве видно, что фейерверк, сожженный в г. Устюге Великом, рассматривался как внешний признак богатства и высокого положения устроителей. Это найдет впоследствии свое полное выражение в устройстве блестящих и дорогостоящих фейерверочных зрелищ в XVIII в., в период расцвета феодально-крепостнического строя Русского государства.
В конце XVII в. со стороны наиболее культурной части феодальной знати и служилого дворянства стал проявляться большой интерес к фейерверочным развлечениям. Сжиганием фейерверков увлекались, например, кн. Ф. Ю. Ромодановский, лично занимавшийся изготовлением и испытанием изделий потешной пиротехники, кн. В. В. Голицин, кн. Долгорукий, боярин П. В. Шереметев и другие лица.
С того времени развитие фейерверочного искусства тесно связывается с именем Петра I. Будучи еще молодым, в возрасте 17 лет, он питал большое пристрастие