О, проклятье пробормотал Иннидис.
Хатхиши говорила, что это, скорее всего, останется с парнем навсегда. Она сказала, что он голодал слишком долго, и теперь утроба его испорчена; порою его будет мучить тошнота
и боль в животе от сильного волнения или от того, что съел слишком много или не то. Постепенно это будет случаться все реже, но вряд ли когда-нибудь он совсем избавится от своего недуга.
Придя в себя и отдышавшись, Ви вытер рот тыльной стороной руки и, пристыжённый, повернулся обратно к Иннидису.
Прости, господин и спасибо за доброту.
Всё хорошо, Ви. Но сейчас лучше ступай в дом, а то комары тебя тут совсем заедят. Что-то много их развелось в этом году, кровососов...
Чтобы больше не стеснять парня, он, не дожидаясь его, сам двинулся к дому.
***
Иннидис почти завершил работу над Мстительницей. Теперь мраморную статую оставалось только покрыть краской лазурью, охрой, киноварью Но это он хотел сделать только несколько дней спустя, а пока, довольный, собирался отдохнуть и даже немного повеселиться, ради чего отправился сначала посмотреть на театральное зрелище в амфитеатре в старой части Тиртиса, а после, вернувшись в Лиас, отправился к своему хорошему давнему другу Яккидену, с которым они виделись крайне редко, зато каждый раз их встречи сопровождались болтовней обо всем на свете и заканчивались величайшей попойкой.
Наутро, ещё до зари, он вернулся домой совершенно разбитый, с больной головой и в очередной раз данным себе обещанием «больше никогда».
По дороге к крыльцу его сопровождал скрип качелей, сегодня особенно пронзительный, и он, хмурясь, обернулся: углядел только, что Мори стоит на земле и раскачивает их, тогда как сидящий скрыт за листвой и стволами деревьев. Неужели это Аннаиса вскочила в такую рань? Обычно племянница предпочитала спать подольше. В этот раз, однако, действительно встала спозаранку, но на качелях всё равно качалась вовсе не она, иначе как бы Иннидис услышал звук открываемой двери и девчоночий голос за спиной?
До чего же сказочно, правда? прощебетала она, умильно прижимая ладошки к груди.
Что именно?
Дядя! Ну ты сам разве не видишь? растрёпанная племянница указала на качели сразу обеими руками.
Иннидис сдвинулся на пару шагов вправо и увидел. Это Чисира сидела там, а Мори её раскачивал. И впрямь сказочно. Ну хоть что-то хорошее этим утром!
Меня совершенно точно разбудили так рано духи-проказники, чтобы я это увидела, продолжала щебетать Аннаиса. Мне приснился страшный сон, я и проснулась, выглянула в окно и вот. Ох, когда они решат пожениться, я устрою им свадьбу прямо как в столице!
Мне кажется, усмехнулся Иннидис, что рассчитывать на свадьбу пока всё-таки рановато.
Фу, дядя! скривилась девочка. Чем от тебя так воняет? Вчерашним вином? Лучше пойду дальше спать.
Она развернулась и ушла в дом. Иннидис последовал за ней в свою комнату тоже спать.
Провалялся он до самого заката, потом полночи не мог уснуть и на следующий день встал только после обеда. Окончательно пришёл в себя только через день и хотел отправиться в мастерскую замешивать краски для статуи, однако, глянув на неё свежим взглядом, решил совсем чуть-чуть подшлифовать. В итоге его «чуть-чуть» затянулось до вечера.
Весь этот день Ви вёл себя странно. Наворачивал вокруг Иннидиса круги, то подходя, то отдаляясь, а на лице его читались тягостные сомнения. Он даже несколько раз открывал рот, будто хотел что-то сказать, но так и не решался.
Иннидис в конечном счёте сам не выдержал.
Ви, ты явно хочешь о чем-то меня спросить, сказал он, когда парень снова крутился рядом. Так спрашивай.
Да, господин я и правда хотел спросить, наконец отважился Ви. Вернее, попросить, выдавил он и снова умолк.
Да-да, я слушаю, продолжай, вздохнул Иннидис: всё-таки порой с ним было сложно, иные слова приходилось прямо-таки вытягивать.
Я подумал, что, может быть если только это возможно Может быть, где-нибудь есть что-то, мямлил он, отчаянно смущаясь, что-то такое если ты меня туда отпустишь озеро или, может, река только тёплые или хотя бы не слишком холодные. В колодце вода совсем как лёд, и я не смог Я пытался, но
Тебе нужно помыться, Ви? не стерпел Иннидис, догадавшись, кажется, о чем хотел спросить парень.
Тот в ответ только закивал.
Озера поблизости нет, а река обмелела, там сейчас песок, глина и грязь. Но у нас здесь, на заднем дворе, есть огромная бочка, в неё можно залезть целиком. Нужно только с самого утра натаскать туда воды из колодца, и уже вечером можно мыться.
Чисира говорила о ней, господин, но мне же нельзя на задний двор.
Ви, тебе можно туда, с нажимом произнёс Иннидис. Тебя туда не подпускали только из-за собак, потому что ты их боишься. Но на какое-то время собак можно будет посадить на цепь.
При слове «цепь» лицо Ви отчего-то
дёрнулось, а взгляд стал испуганным. То есть ещё более испуганным, чем обычно. Уточнять причину этого Иннидис не стал, тем более что мысль отправить парня мыться в бочку вдруг показалась ему не такой уж удачной. Хотя бы потому, что не окрепший ещё Ви рухнет без сил прежде, чем натаскает туда столько вёдер воды. А ведь потом её надо ещё и вычерпать: грязной после мытья водой с примесью винного уксуса обычно поливали деревья, а остатки выпускали через сливное отверстие у дна бочки.