Дядя Фриц от страха застыл как чурбан: этот зеленый оказался сыном клауцанского батрака Пиетера Валдемаром Варкалисом. По профессии учитель, он до 1934 года работал в Клауцанской школе. Потом волостные тузы его уволили (был он политически неблагонадежным, снюхался с коммунистами).
И именно с ним надо было нам в лесу повстречаться! причитала Элла. Хорошо хоть, живы остались. Не зря говорили, что Варкалис с целым полком границу перешел и теперь по курземским лесам лютует. Но как этот сатан узнал про мою свинью?
Как только они вошли во двор, все сразу объяснилось.
Хлев, сеновал, курятник, конюшня везде подчистую! Ни куренка, ни коровенки, ни поросеночка.
Пьяный арендатор показал им засаленный крюк, на котором в риге коптилась свинья.
Такая свинья, такая чудесная свинюшечка, хныкал он и даже прослезился. Уж как я просил, чтобы свинку эту оставили. Свинка ведь ландвирту обещана. Но тут бородач этот как рассердится, как заорет: «Раненые от голода мрут, а вы тут фашистов кормите!»
Потом велел всю скотинку реквизировать и наказал никому не доносить, не то красного петуха пустят. В ту ночь спали партизаны на хозяйской половине в комнатах, обставленных мебелью.
Тут уж дядя Фриц не выдержал: выхватил кол из плетня и выбил в своем доме все окна.
Раз так пропади все пропадом! кричал он. Пусть никому не достанется!
В таких вот расстроенных чувствах и села ужинать семья Фреймутов.
Каспар в соседней комнате играл Гунтару своего «Чертова парня Джона Дрэка», которого режиссер Даугавиетис одобрил и включил в постановку «Кто гол, тот зол». У Гунтара оказались кое-какие возражения и дополнения, вот они и дебатировали, когда постучалась тетя Элла и пригласила племянника, равно как и его гостя, отужинать с ними. Дядя Фриц хочет, мол, немножко потолковать с Гунтаром.
Господин Фреймут был необычно взбудоражен и рассеян. Когда он брал солонку, рука у него дрожала. Как господин Меднис полагает, красные действительно явятся? Где же, в таком случае, укрыться?
Но тетя Элла уже взяла себя в руки.
Ну уж, ну уж! Не так все это страшно, есть еще бог, не так ли, господин Меднис?
Госпожа Фреймут выразила уверенность, что трудности у немцев временные. Пока американцы не образумятся. Неужто они допустят, чтобы коммунизм по всему миру расползся? В Рижском заливе будто бы видели англичан, а финны вступили в город турков.
Что ты болтаешь, Турция совсем в другой стороне! орет дядя Фриц.
А я тебе говорю, что финны вступили в город турков, кричит в ответ тетя Элла, я своими ушами слышала (она тайком слушает Швецию).
Дай сказать господину Меднису, сурово обрывает жену дядя Фриц. Каково же положение в действительности?
Гунтар ничего от дяди не утаил. Его рота была уничтожена на границе с Латгалией, в этом парень был уверен. Оттого-то Железный крест прислали в госпиталь единственному уцелевшему. Кому-то ведь надо было его нацепить. Хотя бы за умение остаться в живых.
Kaputt! застонал дядя Фриц и потянулся к свекольному салату.
Salut! поднимая бокал вина, сказала госпожа адвокатша. Вы увидите, американцы
В этот момент в Торнякалнсе завыла сирена. Вой то нарастал, то ослабевал. Ужасный вой. И он все приближался и приближался. К нему подключились Агенскалн, порт, Саркандаугава, товарная станция. Настоящий шабаш ведьм.
Первым пришел в себя Гунтар.
Тревога! Налет!
В кабинете на диване спит Лотарик! закричала мужу тетя Элла. Хватай его и неси вниз в подвал! Каспар свалит в корзину хрусталь и серебро, потом вместе с господином Меднисом вынесете, живо, живо, с нами бог и крестная сила его!
Потом она метнулась в спальню, взвалила на спину все одеяла и пуховики и бросилась со своим громоздким грузом к входной двери, где и застряла, издавая жалобные вопли. Адвокат бросился в кабинет и начал выхватывать из ящиков документы и папки, запихивая их за пазуху, наконец подхватил рыдавшего на диване Лотарика и бросился вслед за женой, спотыкаясь и падая среди валявшихся на полу пуховиков.
Это был первый налет на Ригу, они к таким штукам еще не привыкли. Ходили слухи, что в Саксонии целые города стерты с лица земли, дома превращены в развалины, но те, кто успел спрятаться в подвале и немножко деньжат с собой прихватил, пережили этот ужас: неделю спустя их откопали и спасли.
Всегда и везде главное это деньги! неизменно подчеркивал дядя Фриц, и в этом смысле ему до сих пор везло.
Снесем вниз корзину с драгоценностями, а сами в убежище не полезем, говорит Гунтар. Русские не имеют обыкновения бомбить жилые кварталы. Налет наверняка нацелен на порт или железную дорогу, может, какую-нибудь фабрику разделают. Я надеюсь, что по соседству с тобой никаких фабрик нет?
Как бы не так, говорит Каспар. Вот тот сарай внизу, это мыловаренная фабрика Брюгера, но я надеюсь, что в нее не попадут.
Каспар и Гунтар спокойно берут со стола свои тарелки, бокалы вина и устраиваются в нише с угловым окном. Оттуда хорошо просматривается небо. Поглядим, что будет дальше
Они слышат, как полицейские загоняют в убежище последних прохожих, требуют у некоторых документы. Сирены смолкают, и воцаряется гнетущая тишина. Это поистине