- Упрямый? А о Леоне ты подумал? Что будет с ним, если мы оба не вернёмся?
Корса задохнулся от гнева и обиды.
- Ты специально, да?!
- Специально что?
- Подстроил все так, чтобы мне пришлось выбирать между плохим и очень плохим?
Хаки снова улыбнулся, мягко и непривычно открыто.
- Вся наша жизнь - сплошной выбор. Это называется свободой воли.
- И где она, эта свобода?! - процедил Корса, глядя на непредателя исподлобья. - Выбирать, кто из моих близких умрёт для того, чтобы выжил другой? Какая же это свобода?!
Хаки с любопытством смотрел на его редкую вспышку. Ему на макушку падал золотой солнечный луч, и было видно, как отросшие за несколько недель волосы завиваются на его голове в крупные кудри.
- Дядя Джо учил нас, что если делать правильный выбор, поступать по совести и следовать заповедям, ничего плохого случиться не может. Я старался... Но теперь уже не понимаю, что правильно, а что нет. Что хорошо, а что плохо.
Хаки молчал, и это ещё больше распаляло Джи.
- Ты говоришь, что я должен тебя бросить, потому что Леон не выживет один. Но что он скажет, когда я вернусь в Рэд-Форт без тебя? Разве это честный выбор, Хаки?
- Ну-ну, успокойся, волчонок, - снисходительно проронил генерал, - чего ты распереживался? И с каких это пор я удостоился оказаться в ближнем круге?
Кровь бросилась в лицо. Корса отвернулся и, сорвав из петли топорик, с силой саданул им по стволу вековой ели.
- Да не собираюсь я умирать, не собираюсь, - с насмешкой утешил его Хаки, - мне есть, что предложить Винке, чтобы сотрудничество его точно заинтересовало.
Корса недоверчиво фыркнул, расшатал топор и, выдернув, вбросил обратно в кожаную петлю.
Оставшийся путь они с генералом прошагали молча. Корса не хотел очередного бессмысленного спора и только угрюмо таращился в спину Хаки, а тот, вероятно, обдумывал разговор с врагом.
- Жди меня здесь, - велел непредатель, когда они подошли к границе леса.
- Сколько ждать? - с раздражением спросил Корса, глядя ему через плечо.
- Если через два часа не вернусь, уходи.
Хаки остановился возле него и машинально поправил патронташ.
- Ладно, - ответил Корса, но он не двинулся с места.
- Злишься, волчонок?
- Больно надо, - Джи отвернулся и сделал вид, что его заинтересовало маленькое серое гнездо в ветках дикой малины.
Кусты светились красными искрами, Корса потянулся за висящей ближе всего ягодой, вспоминая, как ползал по поляне на пути к фермам, собирая землянику для Габи.
Чего он стоит? Пусть уже проваливает!
Хаки хмыкнул и зашагал по едва заметной тропе туда, откуда поднимался лёгкий сизый дымок. Вдали висела серая дымка, от Разлома здесь было намного жарче, чем в Рэд-Форте.
Корса собрал несколько спелых тёплых ягод и сунул всю пригоршню в рот. Прислонился к колючему еловому стволу. Лоб под платком вспотел, но ни ручейка, ни капли не стекло в глаза - так вот в чем польза головного платка, подумал он.
Два часа. Джи посмотрел в небо, засекая время - по положению солнца он мог довольно точно определить время. Вот только выполнять инструкцию Хаки он не собирался. Леон в Рэд- Форте под присмотром мисс Моззер и шерифа, ничего не произойдёт, если Корса вернётся вечером или даже под утро.
Если Хаки не уложится в назначенное время, он пойдёт разведать обстановку.
4.4
Ещё никогда время не тянулось так медленно, как в этом про'клятом месте. Рэдфортцы ехали сюда за спасением, Гэйб - за избавлением, и никто из них, кроме, может быть, Миры и Лэнни, не
нашёл того, чего искал. Однажды ночью Габриэль понял, что видел это место во сне. Или в бреду? Он давно перестал понимать, чем являются его видения на грани сна и яви. Он видел сеющее холодные капли небо, грязно-багровое тряпье, ржавые прутья клетки. Неужели это его последнее пристанище?
Рана никак не желала затягиваться. Даже везунчикам вроде него нужен спирт и чистые бинты, чтобы не загнуться от сепсиса. Но ни того, ни другого ему не дали - начальство не распорядилось, а охране было просто плевать.
В тот день, когда Руфь, последнее знакомое лицо из Красного Форта, увели в лабораторию, Гэйб совсем упал духом. Стало ясно, что за проступок его сгноят тут, в этой камере под открытым небом. Он умрёт не от бешенства, абсолютно чистый, не заражённый, умрёт от банального заражения крови.
На пятую... - или шестую? - да черт его знает, ночь к Гэйбу наконец повернулась лицом удача. Да ещё как повернулась - рассыпала весь свой жемчуг, как лунные блики по резким краям решёток. Габриэль не спал, слишком болела голова. Его тряпки пропитались ледяным потом и сукровицей. Бок монотонно ныл, но стоило даже не двинуться, вздохнуть поглубже, пронизывал все тело острейшей болью.
Гэйб лежал и таращился в небо. Было звёздно и холодно. Он гнал мысли о Корсе. Гнал, и возвращался к ним вновь. От знания, что Джи ждёт его, становилось все тошнее. Он подумает, что Гэйб предал его. Бросил. Оставил умирать в Альберте ради лучшей жизни в Северо-Западных землях. Откуда ему знать, что Гэйб просто не выбрался.
Просто умер.
Какая нелепость! Столько раз обмануть смерть и попасться из-за чужого золота. В нынешнем мире, где долбаная блестяшка не дороже пыли под ногами.