Задача оказалась куда масштабнее, чем Андрейка мог себе представить. Планшетный лист по домашним кошкам содержал прорву информации. Породы, наиболее частые генетические нарушения, нюансы поведенческого программирования. Общие моменты генетического конструирования, которые человек, взявшийся за этот справочник, должен знать, как дышать. Андрейка не знал, и потому взялся за другой справочник, уже по собственно биоинженерии, а тот, в свою очередь, потребовал ещё одного пласта знаний из области биологии... Мир замкнулся на домашнем терминале, и где-то там, за гранью увлекательного познания, продолжали идти события, никак не задевавшие увлечённую сложным Делом голову.
К концу лета Андрейка завершил работу. Планшет-лист справочника построил изображения в нескольких возрастных точках, основываясь на данных геномной схемы животного. Получился симпатичный зверь, усатый и полосатый, как было задумано. Новорождённый, тридцатидневный. Год, два года, семь лет. Характер весёлый, игривый...
Алёна пришла посмотреть, что получилось, и результат ей понравился. Но она была какая-то грустная, часто отвечала невпопад, думая о чём-то своём. Андрейка отметил неладное, но вскользь, не придавая значения: получившийся кот казался важнее.
- А где папа? - спросил у неё Андрейка.
- В Лаборатории, где же ещё, - рассеянно ответила сестра. - Там у него какие-то проблемы...
В Лаборатории шла нервозная суета. Папа сказал Андрейке, чтобы не путался под ногами. Не до него сейчас!
- А что случилось? - спросил Андрейка.
- Эмбрионы начали погибать, - объяснил папа. - Где-то когда-то была допущена ошибка, ещё на стадии проектирования, я думаю. Видишь ли, сын, виртуальная модель не обеспечивает полную достоверность процессов, протекающих при развитии эмбриона in vitro...
- А я котёнка завершил, - сказал Андрейка.
- Хорошо, - отозвался папа. - Положи мне на стол, в кабинете. Просмотрю потом.
"Потом" растянулось на дни и недели. Папа был жутко занят, без конца мотался в Лебяжье и в Густавбург, в центр экспериментального животноводства, что-то решал по связи, обедал и ужинал, не отрываясь от терминала...
- Пап, - ходил за ним по пятам Андрейка, - у нас же есть свободные искуты. Можно мне один занять для котёнка? Эмбрион я и сам собрать в колбе могу, я же знаю как, ты сам мне показывал. Ну, пап!
- Что ты пристал со своим котом как банный лист! - вспылил отец. - Ты же видишь, что я занят! Что у нас ни черта ничего не получается, и ты ещё
меня отвлекаешь! Подождать не можешь? Займись пока другим проектом. Разработай собаку, например. Уйди, не мозоль глаза!
Собаку! Андрейка убрёл к себе в комнату и с огромным трудом удержался от слёз. Он не девчонка, чтобы плакать! И потому плакать не будет. Но собаку!
Через пару дней вернулась из очередного рейса Алёна.
- Что кислый такой, братишка? - добродушно спросила она. - Как поживает твой кот?
- Никак, - буркнул Андрейка, возя оладиком в сметане.
- Ну-ка, рассказывай.
И плотину прорвало: рассказал всё. Что папа даже не посмотрел схему кота. Что накричал. Что - вообще... Выговорился, и полегчало даже. Немного.
- Знаешь что, братишка, - хитро прищурилась Алёна. - Иногда легче получить прощение, чем разрешение...
Андрейка задумался.
ххх
Лаборатория встретила стерильной тишиной. Андрейка дышал через раз. Ему было страшно до одури от собственной смелости, но разве он сам не видел, как папа оживляет эмбрионы лошадей? Да сколько раз, что тут сложного, особенно, когда схема есть. Период развития кошачьего эмбриона шестьдесят-семьдесят дней, а папа опять уехал в Густавбург и сам не знает, когда оттуда вернётся. Может быть, котёнок успеет к тому времени родиться.
Андрейка осторожно потянул из гнезда репликаторную колбу.
ххх
Беда созрела и упала ледяным камнем в один из тихих осенних вечеров, наполненных холодной синевой остывающего неба и грибными запахами прелой листвы.
К GVS Аркадии подошёл очередной транзитный транспортник. Он направлялся к Сиреневому Шару, очень удачно. У Шара собирался флот для броска за дальние рубежи Внеземелья. Амбициозный проект Звёздной Разведки, который готовили много лет. Отец Алёны пойдёт пилотом на один из этих кораблей. Его работа, дело всей его жизни, отчасти и сам проект - тоже его. Он не мог, не хотел, не собирался отказываться, хотя знал, на что подписывается. Когда и если флот вернётся обратно, на планетах Внеземелья пройдёт столько лет, что звездоходов будут встречать даже не правнуки, а совсем уже дальние потомки. Связь почти мгновенна, время в прыжках теряют лишь корабли из-за их большой массы...
Ян Скобелев понимал это прекрасно. И потому звал с собой дочь, единственного человека, к которому был глубоко привязан.
Транспортник отправится месяца через два: возьмёт на борт желающих улететь с Аркадии.
- Надо лететь, - сказала Алёна решительно, и, обведя всех взглядом, повторила , горько и жёстко:
- Я должна лететь.
- Ты же обещала родить ребёнка прежде, чем...- начала было мама, и умолкла.
- Я оставлю донорский материал, - быстро сказала Алёна. - Так ведь тоже можно.
Тишина. Мама отвернулась, уставилась невидящим взглядом в слепой прямоугольник окна. Андрейке всех было жалко, и Алёну и маму. Папа молчал.