Глядь пред ним два плюгавца-пацана стоят, близнецы вроде на рожу, по видону где-то лет шестнадцати эдак с гаком. Харри у них были самоуверенные и довольно-таки пьяные от выпитой, видно, браги.
Кто такие?! гаркнул на них наш витязь голосом рассерженным, Пошто здесь бузите да честных людей будите?!
Те, вместо слабой девахи ладного парня пред собою увидав, от неожиданности ажно окосели. А потом один из них осмелел и в свой черёд вопросец киданул:
А ты сам-то кто будешь, а, малый незнаемый?
Я ейный брат! ещё сердитее Бурша гаркнул, Чего надобно, спрашиваю?
Да это погулять мы малость хотели, нерешительно второй близнец прогундел, С Малюткой оно ведь веселее гулять-то
Ах, вона чо! взгорланил в негодовании князь, Погулять, значит, дюже хоцца!.
Да цоп обоих лоботрясов за ухи! Крутанул их безо всякой жалости и вверх на пол-локтя задрал.
Ой-ёй-ёй! Отпусти, паря! заскулили в один голос оба негодяя, Оторвёшь ухи-то на фиг!
Попытались они было из Буршиных рук-клешней повырваться да куда там! Как словно два щенка они оказались пред волкодавом!
Попёр их Бурша к околице, при том приговаривая:
Придётся вам, братовья, чуток со мною погулять! А моя сестра не для вас, раздолбаев нахальных!
А как вывел он их на улицу, то за шкварники живо перехватил и так тряханул знатно, что у болванов зубы даже заклацали.
Ну вот что, близнюки шкодливые, суровым тоном витязь им выговорил, Чтоб сюда более носу не совали, ясно? За Малюту вы теперь оба предо мною отвечаете. Если хоть волос с её головы упадёт, то вам сильно за то не поздоровится! Врубэ?!
Гуляйка с Буданкой головами быстро закивали и вразнобой согласно с данным указанием забормотали. Хмель же из их головёшек пустых вмиг повыветрился. А Буривой от себя их поразворачивал, да таких пендюлей им по очереди под зад засобачил, что те отскочили от него, словно мячики, да и задали по улице стрекача.
Устройте сему нахалу баню кровавую!
Свистнул над Буривоем распластанным хвост бича, и багровая полоса вздулась у него тотчас на лопатках.
Борзайка-дурак! Борзайка-дурак!. продолжал избиваемый кричать, а двое здоровых воинов поочерёдно спину ему принялись полосовать
Боль от кручёных хлыстов была неимоверная, но Буривой терпел. Ругаться он вскорости перестал и, стиснув зубы, только головою кудлатою при каждом ударе мотал
Перепуганный же народ, как всегда, безмолвствовал.
Двадцать пять, двадцать шесть, отсчитывал количество ударов один из бояровой охраны, двадцать семь, двадцать восемь
Буривой истекал жарким потом. Его крепкая мускулистая спина постепенно становилась красною. Во многих местах белая его кожа лопалась, и из багровых стежков сочилась красная кровушка
Но князь не стонал и не вскрикивал от боли. Ещё крепче стиснув зубы и собрав свою волю в кулак, он во что бы то ни стало решил не вопить и не визжать, а стойко и крепко наметил держаться
Мгновения тянулись долгими минутами, а минуты казались часами. Буривой уже ничего не соображал, он почти потерял сознание, а перед его глазами вертелись и крутились красно-розовые веретена
девяносто девять! Сто! отсчитал палач последние назначенные удары. По толпе прокатился вздох облегчения. Ещё бы этот мужественный парень не умер под градом жестоких ударов, он до самого конца бесчеловечное мучение выдержал и спас тем самым бедного старика.
К поникшему и изнемогшему от бичевания Буривою подошёл неспешной походкой начальник Борзан. Он ухватил избитого парня за волосы и заглянул ему в самые затуманенные глаза.
Ну, так кто из нас теперь дурак? насмешливо ухмыльнулся бояр, Ты али всё же я?
Бо Борзайка-дурак, еле слышно выдавил из себя обессиленный князь и даже плюнул в харю гада кровавой слюною.
Ах, та-а-к! отскочил тот назад, утираясь, А ну полсотенки ему всыпать вдобавок! Ну! Начинай давай, лупи!
Раздался очередной свист, и кнут ожёг испоротую спину Буривоя.
Пытка продолжалась с прежним остервенением
Две дюжины ударов успел отсчитать Буривой в своём воспалённом разуме, а затем ткнулся он головою в лаву и потерял сознание.
А очнулся он под вечер где-то. Лежал израненный князь на животе в каком-то прутяном шалашике, и чуял он, как некто втирает ему в спину снадобье остро пахнущее и бормочет при том лечебные заклинания
Боль была уже вполне терпимой, хотя члены Буривоевы силу прежнюю ещё не набрали и находилися покамест в беспомощной весьма слабости.
Где я? хриплым голосом вопрсил князь, пытаясь на локте хоть чуть-чуть приподняться.
Лежи-лежи, отдыхай, раздался позади него голос властный, Богумиру явно принадлежащий, Дай снадобью целящему в раны твои впитаться
Здравствуй, дед Богумир! поздоровался Бурша со сказителем, Рад слышать тебя я опять. Али не узнал ты меня?
Как не узнать, княже Буривой, ответил ему старец слепой, Поначалу я даже не поверил, что это ты. И то подрос ведь за годы пролетевшие, изменился ты сильно. Экий вон молодец-то, гляди, вымахал! Ну, да другие, может, тебя и не узнали, а от нас, от слепых, трудно ведь утаиться. Наши руки позорчее ваших глаз-то будут, ага Ну-ка на бок тихохонько поворачивайся