Я выглянул из-за дерева. Одинокая фигура не шевельнулась.
Я начал осторожно подкрадываться.
Постепенно начали проступать детали: над костром из толстых веток была прилажена тренога, на которой висел котелок с каким-то варевом. Человек возле костра мешал содержимое палкой. На нем был грязный белый халат с широкими рукавами.
Все мое естество говорило мне, что что-то идет неправильно. Я слышал крик Нины, он доносился отсюда. Тогда где она? Где Мел? Акира? Кто этот одинокий человек? Фигура слишком маленького роста и хрупкая для Акиры. Один из его детишек? Где тогда он сам?
Неожиданно я споткнулся обо что-то, отступил и замер. Человек у костра глядел точно в мою сторону.
Это была женщина. Ей было где-то около сорока.
Свет от костра не доходил до меня, так что она меня не видела. Тем не менее она слышала шорох и знала, что я здесь. Я напрягся, приготовившись действовать, если она поднимет тревогу. Но она ничего не делала, лишь глядела, причем прямо на меня. В конце концов я начал думать, что она все же видит меня.
Я поднял руки (глупый жест, ведь я был вооружен) и медленно приблизился. Через десять шагов тень перестала скрывать меня, и я вступил в круг света.
Теперь женщина точно должна была видеть меня. Но она никак не реагировала на мое появление. И тут я понял у нее не было глаз. На месте глазных яблок лишь два впалых шрама. Меня пронзило мгновенное ощущение ужаса, тревоги и жалости. Я опустил руки.
Сумимасен, произнес я тихо. Гомен насаи. «Простите меня, я извиняюсь». Хотя это было абсолютно неуместно здесь, но я должен был что-то сказать.
Она не ответила.
Эйго о анасимасу ка? «Вы говорите по-английски?»
Я огляделся вокруг, подумав вдруг, что женщина могла меня отвлекать от готовящейся засады. Никого. Когда я снова повернулся к ней, женщина ковыряла палкой в котелке.
Акира? спросил я.
Она подняла голову.
Акира, уже тверже сказал я.
Она указала куда-то правой рукой. Я проследил направление и увидел в стороне от костра кратер, похожий на тот, в который я рухнул. Этот был гораздо меньшего размера, около трех метров в диаметре, и идеально круглой формы.
Это все-таки ловушка? Акира сидит в провале, готовясь к атаке?
Держа мое жалкое оружие над головой как метательный дротик, я приблизился к дыре.
Я замер в изумлении. Это был не просто кратер. Это был вход в пещеру, туннель, ведущий куда-то под землю, в кромешную темноту.
Неужели Акира с детьми живут в этой норе?
Я оглянулся, и кусочки пазла сложились в единую картинку. Эта женщина одна из пленниц Акиры. Бедолага явилась в Аокигахару, чтобы найти успокоение, но взамен получила насилие, увечья и жизнь в рабстве. Было видно, что Акира сломал ее дух, она превратилась в бессловесное животное, неспособное самостоятельно мыслить или действовать, существующее лишь ради того, чтобы обслуживать Акиру и рожать ему детей.
Вот какая судьба была уготована Мел и Нине!
Меня накрыло лихорадочное возбуждение. Я начал спуск по россыпи камней, ведущих в подземные покои. Оказавшись у входа в пещеру, я увидел оранжевые отблески света.
Они живут здесь. Они живут под землей, как крысы.
Я вошел внутрь. Воздух был холодный, влажный и застоявшийся. Я ничего не видел, даже своих собственных рук. Подняв ладонь, я коснулся потолка. Пальцы скользнули по гладкому камню, испещренному кавернами. Пещера была образована расплавленной магмой.
Я шел в полной темноте, напрягая слух, но не слышал ни звука.
Форменное безумие, думал я. Я зарываюсь под кожу Аокигахары, иду по самым сокровенным жилам, не имея ни малейшего понятия о том, что меня ждет, не составив никакого плана. Я решил, что мною движет то же, что и солдатами на поле боя: сделай или умри, других вариантов попросту не дано.
Свет впереди по мере
приближения становился все ярче. И стало ясно, что он исходит из дырки в полу.
Я услышал голоса, слабые, заглушаемые эхом. Голоса были восторженные и злые.
Я опустился на колени и заглянул в отверстие в полу. Внизу я обнаружил огромное помещение, размером с небольшой кинотеатр. Стены зала были в ярких цветных подпалинах, образовавшихся, видимо, под действием окисления.
Несколько отпрысков Акиры сгрудилось на каменистом полу пещеры. Они резались в «Тетрис». Приставка, как и лампа подле них, скорее всего, были взяты из вещей самоубийц, или же выменяны на что-то у Хироши.
Звук «Тетриса» русская народная мелодия сливался с гортанными выкриками подростков.
Я не видел в пещере ни девушек, ни Акиры с оставшейся ватагой. В дальнем конце зала, однако, открывался еще один проход.
Я сжал челюсти. Как далеко простирается этот подземный мир? Он может оказаться настоящим лабиринтом, растянуться на многие километры, состоять из огромного количества лавовых трубок, трещин и залов. И как мне пройти мимо детей? Они обязательно заметят меня и поднимут тревогу. Единственный спуск представлял собой крутую осыпь сбоку от меня. Да, пройти незаметно не удастся. Я потеряю свое единственное преимущество, элемент неожиданности.
Я отполз от дыры и подумал, что можно было бы совершить нападение снаружи. Сначала мне казалось, что женщина-зомби должна была принести свое варево сюда, в пещеру, чтобы покормить все семейство. Но она выглядела слишком слабой, чтобы поднять огромный котел. Она, конечно, может отнести еду в несколько приемов, но более рационально было бы всем выйти наружу, чтобы поужинать. И если эти предположения верны, я застану Акиру врасплох и убью его. Тогда придется иметь дело с его детишками, а из них лишь двое или трое достаточно большие, чтобы представлять серьезную угрозу. Бой будет тяжелым, но шансы есть. Не говоря уж о том, что в случае, если они начнут меня одолевать, я смогу отступить, не заблудившись в путанице ходов.