Решено. Я повернул к выходу из пещеры.
44
«О чем он думал?!» удивился я. Этого дерьма хватило бы, чтобы вся наша компания узрела Иисуса!
Окрыленный новой идеей, я вывалил всю кучку на землю и тщательно обыскал другие отделения. Там набралось еще две большие горсти. Всего было двести или триста граммов. Как я слышал, грибы теряют до девяноста процентов веса при сушке, а продают их сушеными. То есть у меня сейчас двадцать или тридцать граммов конечного продукта.
Я ссыпал все обратно в рюкзак и начал тщательно измельчать грибы, превращая их в однородную массу. Потом я подошел к костру. Женщина услышала мои шаги и застыла.
Привет! сказал я тихо, дружелюбным тоном. Меня зовут Итан. Что вы тут готовите? Я заглянул в котел. В желтом густом бульоне плавали разнообразные овощи: ломтики картофеля, моркови и кабачков, что-то напоминающее кусочки дайкона японской редьки. Приятно пахнет. Как вас зовут?
Продолжая нести какую-то околесицу, я ссыпал грибы в варево и отошел, наблюдая за реакцией кухарки. Женщина начала вновь мешать содержимое котла.
Дрожа от возбуждения, я отошел в укрытие. Я твердил себе, что план сработает, он должен сработать. Я залег в кустах, где меня не было видно, но откуда открывался хороший обзор на всю поляну.
Десять минут спустя показались трое самых старших из выводка: Каратист, Длинномордый и Беззубый. Они вышли не из пещеры, а из леса, передвигаясь так тихо и уверенно, что я заметил их длинные черные волосы и серые юкаты, только когда они оказались у костра. Длинномордый сильно хромал все-таки я всадил ему нож в бедро по самую рукоять.
Сначала у меня промелькнула мысль, что они охотятся на меня, но потом я понял, что они должны считать меня погибшим в хижине. Приглядевшись, я заметил, что Каратист и Беззубый несут дохлых кроликов. Ночное
зрение у них, конечно, развито отлично, но вряд ли они были способны поймать кролика в кромешной тьме. Значит, они возвращались после обхода ловушек.
Каратист и Беззубый подошли к женщине, а Длинномордый скрылся в пещере. Я испугался: что, если она расскажет о моем визите? О том, что я крутился возле еды. Но они, не обращая на нее ни малейшего внимания, положили кроликов на плоский камень, отделили от тушек головы, лапы и хвосты, сняли шкурки и выпотрошили. Мясо они бросили в котел. Отодвинув кухарку, они сами стали мешать варево.
Они почти не общались, если не считать гортанных окликов и жестов. Подростки сильно сутулились, а жесты их были резкими и грубыми, никаких кивков или поклонов. Я вспомнил, как Мел назвала их одичавшими детьми. Она оказалась недалека от истины. Однако у этих детей не было ничего общего с образом благородного дикаря: они были грубыми, жестокими, не обученными никаким социальным навыкам.
Это и к лучшему, я мог не считать их людьми. Так мне было легче приготовиться к жестокой расправе, которую я задумал.
Длинномордый вынес из пещеры объемный деревянный сундук, поставил возле костра и открыл его. Из пещеры высыпали остальные пацаны, толкаясь и пиная друг друга по пути к костру. Ватага выстроилась в шумную очередь перед сундуком.
Последним из провала показался Акира, будто восставший из-под земли закаленный в боях самурай из средневековья. Его юката, как и у Каратиста, была опоясана черным кушаком.
Он остановился у края кратера и крикнул что-то в подземелье. Я приметил три желтых шнура у него в руке. Он с силой потянул за них, и над провалом показалась Нина, за ней Мел и какая-то японка лет двадцати с небольшим. Все трое были одеты в одинаковые бесформенные белые робы, подобно той, что носила кухарка. Шнурки были завязаны петлями на их шеях, как собачьи поводки.
Внутри меня вскипел гнев, и мне пришлось напрячь всю свою волю, чтобы не выскочить и не воткнуть ублюдку копье прямо в глотку.
Он подвел девушек к дереву и привязал поводки к ветке повыше. Гаркнул, призывая всех к порядку. Японка покорно уселась на землю, но Мел и Нина продолжали стоять. Тогда Акира наотмашь ударил Нину по лицу, а Мел заломил руку, заставив опуститься на колени.
Я тихо выругался, но продолжал держать позицию.
Акира подошел к костру. Длинномордый передал ему из сундука керамическую миску и пару деревянных палочек. Некоторое время Акира что-то рассматривал в котелке. Я испугался, что он заметил грибы, но, кажется, Акира всего лишь выбирал лучшие куски. Следующим был Каратист, за ним Длинномордый и Беззубый. Потом подошли остальные.
Все ели как животные, приставив миски ко ртам, чавкая и почти не жуя, используя палочки только для того, чтобы побыстрее затолкать куски еды себе в глотку. Бульон стекал по подбородкам.
Акира и старшие парни, прикончив одну порцию, возвращались за второй, потом за третьей. Я молча призывал их не останавливаться.
Удовлетворив свой аппетит, Акира что-то буркнул, и Длинномордый высыпал немного сырых овощей перед слепой женщиной, потом чуть побольше перед Мел, Ниной и третьей пленницей. Японки молча приняли угощение, а вот Мел и Нина даже не притронулись к пище, хотя было видно, что они просто умирают от голода.
Постепенно происходящее приняло совершенно сюрреалистический вид и стало напоминать сцену из семейного ситкома: счастливое семейство мирно проводит субботний вечер. Акира не спеша пил какую-то дрянь из бутылки и курил трубку, которую достал из сундука. Каратист и Длинномордый сели рядом и опять принялись играть в «Тетрис». Беззубый листал комиксы. Остальные поделились на две команды и гоняли по поляне мяч.