Он на секунду напрягается, осмысливая моё нытьё. Я сама не ожидала, что это сорвётся с языка. Но в какой-то момент этой жуткой ночи мне представилось, что Алекса не станет. Что я переживу кошмар похорон во второй раз. И мне стало так страшно, что во рту пересохло, а в душе сделалось холодно.
Алекс нежно прикасается носом к моей щеке.
Не брошу, Марго. Обещаю.
Клянёшься всем, что у тебя есть?
Всем, что у меня есть, он целует меня в переносицу. Поехали. Я хочу в душ и немного поспать.
А больница? я легонько трясу его за руку, заглядывая в глаза.
Всё утром, Пикассо. Я очень устал.
Глава 22. Космос в миниатюре
Я села за руль, Алекс возражать не стал. Устроившись на пассажирском месте, он немного опустил кресло и, закрыв глаза, провалился в свои мысли. Мы молчали. Из магнитолы лилась ритмичная незнакомая песня. Я старалась осмысливать каждую строчку, чтобы не думать о том, как плохо Алексу.
Его ладонь, покоящаяся на моём бедре, иногда оживала. Гладила меня до колена и обратно. Потом Алекс снова замирал, будто его утягивало в сон.
Подъезжая к дому, машинально смотрю на окно своей спальни, выходящее во двор. В нём горит пятно молочно-белого цвета. Уходя второпях, мы не потушили свет. Сворачиваю на подземную парковку и останавливаюсь рядом со своим Мини Купером, занимая парковочное место Валентины Ивановны.
Алекс, наконец, открывает глаза и смотрит перед собой невидящим взглядом. Негромко говорит:
Завтра тебе, как свидетелю, придётся покататься со мной. Дашь показания под запись.
Конечно. Как скажешь.
Марго, он переводит уставший взгляд на меня. Белова, скорее всего, закроют. Многое будет зависеть от адвокатов, но вероятность, что это случится, девять к одному. Я хочу, чтобы ты понимала это.
Я понимаю, киваю неуверенно.
Алекс вздыхает, сжимая моё бедро.
Если у кого-то есть возражения, говорите сейчас или молчите вечно, цитирует он известную реплику священников с долей иронии.
Думаешь, после того, что случилось, я стану возражать? поднимаю бровь. Попрошу тебя отступить?
Слушай... Алекс вновь отворачивается к окну с отрешённым выражением на лице. Многие вещи мы делаем сгоряча. Особенно желаем кому-то зла, даже если это справедливо. А потом сожалеем. Так вот, я не хочу, чтобы ты однажды пожалела.
Ага, уже слышала что-то похожее от него, когда мы переспали в машине. Только броситься сгоряча в объятия любимого мужчины не равно наказать мудака, который прошёлся по моей семье, точно
бульдозер.
Абсолютно спокойно, с трезвым умом говорю:
Андрей это заслужил. Даже если он отделается условкой или штрафом, плевать. Но он не должен не получить ничего.
Как скажешь, повторяет мои слова Алекс.
Я выбираюсь из машины, подхожу к нему, чтобы помочь выйти. Но он только небрежно отмахивается, ворча что-то в духе «я не девочка». Алекс открывает багажник, внутри три спортивные сумки. Вещи, которые он забрал с их съёмной со Стешкой квартиры.
Ещё утром мне очень хотелось, чтобы Алекс поднял эти чёртовы сумки ко мне, это казалось таким важным. Словно его вещи в моей квартире добавили бы веса нашим отношениям, сделали бы их определённее. И Алекс, наверное, об этом вспомнил.
Несколько секунд он пялится на сумки, будто примеряясь, затем берёт одну и уже тянется за второй, но я перехватываю его локоть.
Не надо, не бери все, они тяжёлые. А ты устал.
Алекс задерживает взгляд на моей руке поверх его локтя и кивает, улыбнувшись.
Устал, мягко говорит он, но мне в этом слышится «больно».
Осторожно обнимаю его за пояс, просунув руку под куртку. Алекс обнимает меня за плечи, и я чувствую, что он опирается на меня. Не настолько сильно, чтобы я испугалась, но достаточно, чтобы ему было легче идти.
В квартире пахнет соевым соусом и немного имбирём напоминание о романтическом ужине. Забираю у Алекса сумку и, стащив кроссовки, отношу её в зал. Здесь же снимаю парку, кидаю на диван и возвращаюсь в коридор. Алекс держится за полку шкафа с одеждой, собираясь наклониться для того, чтобы расшнуровать ботинки. Я опережаю его, буквально рухнув перед ним на колени.
Стой спокойно, майор. Я помогу.
Пикассо, я не маленький, буркает Алекс.
Не маленький, соглашаюсь, потянув за шнурки на одном ботинке. Но тебе больно. Необязательно притворяться, что всё хорошо.
Всё нормально.
Алекс упрямо скрещивает руки на груди и сразу морщится. Я хлопаю его по колену, чтобы поднял ногу. Процедив воздух сквозь зубы, он всё же принимает мою заботу, однако всем видом показывает, что это вовсе ни к чему. Снимаю один ботинок, потом второй, попутно отмечая грязь и пятнышки крови на джинсах Алекса. Сердце моментально откликается учащённым ритмом, а в голову забираются уродливые воспоминания о драке.
Подняв голову, обнаруживаю, что Алекс пристально смотрит на меня с какой-то смесью благодарности и тепла в глазах. Протягивает мне ладонь, усмехнувшись.
Совру, если скажу, что не представлял тебя, стоящую на коленях. Но в моих фантазиях были другие обстоятельства.
Расскажешь, что представлял? тоже улыбаюсь, ухватившись за его руку. Такая горячая и немного грубая кожа на ощупь. Подушечками пальцев чувствую его сбитые костяшки, и сердце опять реагирует, сжавшись от желания зацеловать каждую царапину.