Полагаю, что такая щедрость потребует от меня значительной отдачи, предположила я. Чего вы хотите? Чтоб я доносила вам на коллег?
Абернати искренне рассмеялся.
Я и так знаю, что обо мне говорят. Ничего хорошего, это точно, но тут ни у кого не хватит ума и смелости для интриг. Нет! Я должен первым узнать о лунных лисах, которых найдет ваш муж. Государь поставил такую задачу всем сотрудникам Министерства магии, и господин Торнфилд работает над этим. Все, что он найдет, вы будете рассказывать мне. Сразу же.
Я усмехнулась.
Хотите опередить госпожу Гленн Бофорт?
Мне вдруг сделалось смешно и одновременно очень горько. Жизнь замужней дамы, которую я вела бы, став женой Элдриджа Уинтермуна, была яркой и незамысловатой: быть дорогим украшением супруга в свете, щебетать милые глупости на приемах и не заполнять себя ненужными мыслями. Никаким интригам в ней и места не было бы.
А теперь я рухнула в них с головой.
Приятно в очередной раз убедиться в своей правоте, произнес Абернати. Вы очень умны, Флоранс. Да, я хочу щелкнуть ее по носу. И вижу, что вы с ней, мягко говоря, на ножах значит, готовы меня поддержать.
Вот еще! возмутилась я.
У меня нет причин с ней ссориться или воевать.
А то, что у нее был роман с вашим мужем? И она напрашивается на продолжение? Это ли не повод к войне?
Ни в коем случае. Я верю своему мужу.
Абернати уважительно приложил руку к груди.
Вот и замечательно. Так что, вы согласны? Кассиан находит лунную лису вы сразу же сообщаете об этом мне. Ну и вообще ежедневно информируете меня о ходе поисков.
Вы думаете, в академии есть лунная лиса? спросила я. Или даже несколько?
Абернати кивнул.
В академии трое ребят из семей отрицателей, без прививок от оспы. Они уже проверены, они не лунные лисы. Но есть ведь и те, кто вакцинирован, и система поиска их не опознает.
А Кайлу она все-таки опознала, задумчиво сказала я. И ее убили и обескровили.
Мелькнула хитрая мысль: что, если попробовать разговорить Абернати и выудить из него что-нибудь полезное?
Кровь лунной лисы обладает исключительной ценностью, произнес Абернати. Кивнул в сторону своего саквояжа. Мое зелье рядом с ним так, разведенное молоко. Представляете перспективы для науки? Для медицины? Найденные лунные лисы станут донорами крови для детей с опухолями, например.
Я понимающе кивнула, чувствуя раздражение. Когда в ход идут несчастные больные дети, то сразу ясно: это беззастенчивая манипуляция. Конечно, я их пожалею и соглашусь работать на Абернати не просто за деньги и крышу над головой, но и за идею: вот только ясно, что кровь лунных лис до больных детей не дойдет.
Ее будут использовать короли. И такие, как Элдридж Уинтермун.
Но почему вы думаете, что в академии есть лунные лисы? спросила я. Им здесь что, медом намазано? Почему их не может быть в других местах?
Может, моя дорогая Флоранс, взгляд Абернати сделался цепким, пронизывающим, и меня снова окунуло в холод страха. Но лунные лисы всегда обладают сильной личной магией а куда идут такие люди? Неужели в сапожники или в кузнецы?
Нет, кивнула я, чувствуя, как холод разрастается и усиливается. Даже дышать сейчас было больно. В академии магии.
Верно. Раньше они прятались от распознающих чар, но потом вакцинация от оспы сделала их невидимыми. И лисички зажили весело и спокойно, а потом их и вовсе перестали искать. Так что, дорогая Флоранс? Вы согласны на меня работать? Скажу сразу: решать надо здесь и сейчас. Никаких Я подумаю и приду после обеда с ответом.
Я вздохнула. Выхода у меня не было но это не значило, что я не расскажу обо всем Кассиану.
Хорошо, кивнула я. Согласна.
Абернати довольно рассмеялся смехом крепкого, здорового человека, который не знает проблем, забот и бед.
Вот и умница. Сейчас идите, мы с вами и так уже заболтались, а ваш муж там в приемной места себе не находит. А сегодня вечером жду ваш первый отчет, произнес он и вдруг добавил совсем другим тоном, в котором я услышала смертельный рев драконьего пламени: И кстати, если вздумаете сказать ему хоть слово, я сниму кожу с вас обоих. И вы будете живы до конца, уверяю.
Я не скажу, прошептала я. Абернати кивнул, одновременно соглашаясь и позволяя мне уйти, и я вышла в приемную, не чувствуя ни ног, ни пола.
***
Бывший ректор, который о чем-то возмущенно разговаривал с Оливией, обернулся и посмотрел на меня так, словно я была змеей, которая выползла из логова. Разумеется, ничего другого он и думать не мог: мы с Абернати разговаривали долго, и беседа завершилась тем, что я приняла предательство.
Потому что доносить о делах мужа, о лунных лисах, которые никому не сделали ничего плохого, как раз и было предательством. Впрочем и из него должен быть достойный выход.
Флер! в голосе Кассиана звучала искренняя тревога. Что он там с тобой сделал?
По его лицу было ясно: он готов пойти и закопать Абернати в цветочный горшок, если мне причинили вред. Я постаралась улыбнуться.
Ничего особенного. Он сказал, что в штатном расписании теперь есть должность помощницы зельевара.
Оливия, которая держала в руках стаканчик с успокоительными каплями, улыбнулась той тонкой улыбкой, что режет острее любого ножа. Так улыбались в свете, когда хотели показать, что поняли интригу.