Значит, падение, задумчиво произнес Кассиан. Забавно это слышать от человека,
которому отец купил место в академии и оплачивает экзамены и зачеты. Сколько раз ты пересдавал зельеварение на прошлом курсе? Кажется, четырежды?
Гевин побледнел от гнева. В правом кармане его пиджака что-то дрогнуло, зашевелилось, будто хотело вылезти.
Движение Кассиана было молниеносным: он содрогнулся всем телом, и на мгновение мне показалось, что пространство сдвинулось, отталкивая Гевина и прихлебателей. Карман его пиджака задымился, и Кассиан довольно усмехнулся.
Волтонский краб. Так я и думал.
Голос звучал глухо и отдаленно, словно и Кассиан, и Гевин с компанией вдруг переместились в другой слой мира. Зельевар дернул правой рукой, и
Я не сразу поняла, что случилось. Смотрела туда, где мгновение назад стоял Гевин и думала: куда это он успел убежать так быстро? И почему это его компания окаменела от ужаса, разинув рты.
А потом перевела взгляд и увидела
Кто-то из помощников поваров выронил тарелку и охнул, выразительно помянув мать и перемать. Одну из девушек отчетливо начало клонить в обморок.
На полу вместо Гевина красовался огромный волтонский краб размером с лохматую горную овчарку. Его панцирь переливался всеми оттенками синего, изредка вспыхивая багровым. Узорчатые тяжелые клешни беспомощно повисли, дюжина глаз шевелилась, глядя во все стороны, сверкающий клюв открывался и закрывался в безмолвной мольбе.
Ну вот, вздохнул Кассиан. Так я и думал. Волтонские крабы недаром запрещены к добыче, друзья! Их магический фон так силен, что человек, который их ловит, сам принимает облик краба! Кстати, господа: он хорошо сегодня пообедал?
Один из прихлебателей, тощий темноволосый парнишка, в ужасе уставился на Кассиана и ответил:
Ну да, профессор. Три порции стейка.
Тогда не отпускайте его далеко, ухмыльнулся Кассиан. Волтонские крабы испражняются жемчужинами размером с человеческую голову.
Я прикинула размеры краба, человеческой головы и поняла, что Гевину сегодня будет очень невесело.
Все жемчужины собрать, принести в мою лабораторию, скомандовал Кассиан и взял пиджак. Доктора Даблгласса предупредить: у него сегодня пациент с повреждением кишечника.
Он вздохнул и процитировал стихи из старой сказки о поповском работнике, который справился с бесами:
Эх, чертушка, какой ты дурак, что ж ты на нас полез вот так? Идем, дорогая, у нас еще пара впереди.
Волтонский краб проводил нас тоскливым стоном.
***
Это возмутительно! Это скандал! Я вас на тряпки тут всех разорву и полы вымою!
Питер Лонгхорн ворвался в академию сразу же после четвертой пары: к тому времени Гевин отложил уже пять жемчужин и собирался отложить шестую. Ректор, который был в курсе приключений такого важного студента, готов был разорваться на части: надо было и защитить своего преподавателя, и не упустить драгоценного спонсора.
Я стояла за плечом Кассиана и удивлялась: как ему удается сохранять столь невозмутимый вид, когда над нами грохочет такая буря? Как он сохраняет спокойствие, когда разъяренный магнат собирается нарезать его на ломти?
Я отдал сюда сына для того, чтобы он учился! А не для превращений в монстра! Засужу ваш сарай! Закрою его навсегда! Лонгхорн топал ногами и тряс кулаками, но зельевар и бровью не повел, словно видел такую картину сто раз на дню и давно к ней привык.
В монстра он превратился и без нашего участия, исключительно своими и вашими стараниями, равнодушно произнес Кассиан. Скажите, вы были этим летом на побережье Виалайя?
Лонгхорн уставился на него колючими маленькими глазками. Провел ладонью по лбу.
Были. Мы всегда там отдыхаем. Можем себе позволить лучшее, в отличие от некоторых.
И вы, конечно, не проконтролировали, что ваш сын собирал на берегу моря?
Лонгхорн ухмыльнулся.
Да лишь бы не триппер.
А лучше бы триппер! воскликнул Кассиан. Волтонский краб запрещен к добыче и вывозу! Мало того, что он ядовит, одного укола хватит для полной парализации на несколько суток. Он еще способен превратить человека вот в это! Ваш сын долго таскал его в карманах, как я погляжу.
Краб со стоном исторг из себя шестую жемчужину и обмяк на лабораторном столе. За большим окном в другой кабинет стояла целая толпа с записными книжками: биологический факультет пришел наблюдать за такой редкостью в полном составе. Пинкипейн, их куратор, тонкий и гибкий, похожий на сказочного эльфа, что-то записывал в блокнот.
Это ваша вина! Лонгхорн ткнул Кассиана в грудь. Это вы использовали чары!
Конечно, я использовал чары, не стал отрицать Кассиан. Изолировал вашего Гевина,
чтобы отдача от такого оборота не оторвала ноги его приятелям! Я, видите ли, преподаватель. Я не могу не думать о своих учениках и их безопасности.
Краб зашевелил клешнями, издал тонкий стон, и Лонгхорн, который готовился исторгнуть очередные угрозы, вдруг как-то обмяк, словно из него выдернули стержень.
Долго он будет так страдать?
Кассиан надел толстую кожаную перчатку, поднял одну из задних клешней и отрицательно покачал головой.
Жемчужин больше не будет, если его не кормить и не поить. Человеческий облик Гевин примет завтра, примерно в это же время. Советую пока оставить его здесь под наблюдением.