Старины каждой деревни размещались по певцам; а старины каждого певца размещались в порядке записи их от него (их можно бы разместить и по степени важности их самих). Последнее сделано по нескольким причинам: некоторые певцы, не подготовившись, поют сначала кратко и нескладно, а потом разойдутся, припомнят разные детали и поют длиннее и складнее, вследствие чего последующие их номера могут быть лучше и длиннее, чем первые; другие певцы поют ранее то, что тверже знают, а потом (да и то бывало по моему настоянию) то, что знают не так твердо; кроме того со временем совершенствовалась и моя запись. Я, конечно, не считал себя в праве поместить вместе одни и те же старины разных певцов, т. е. разместить их по сюжетам, так как в этом случае для исследователей было бы затруднительнее отмечать личное влияние певца на его старины и влияние одной из них на другую.
Чтобы дать материал для суждения о возможном влиянии личности певца на пропетые им мне старины я помещал перед старинами каждого певца его характеристику. В ней я сообщаю все известные мне биографические его черты, факты, могущие иметь значение по отношению к пропетому им: как он пел (т. е. твердо и хорошо или же сбиваясь), как велик весь репертуар известных ему старин, духовных стихов, сказок, наговоров и т. п., от кого он перенял пропетое им, грамотен ли он или нет и т. д.
Так как язык жителей деревень Архангельской, как и всякой другой губернии, зависит не только от пола, возраста, грамотности и домоседства их, но также и от влияния литературного языка, которое может проявляться на них проезжающими по трактам, сельской интеллигенцией, присутствием школы через школьников, рабочими с заводов, то я счел необходимым при названии каждой деревни отмечать положение ее по отношению к тракту, волостному правлению, церкви и школе . Это, как мне кажется, будет небесполезным нововведением.
Важным и трудным делом при переписке старин являлась расстановка знаков препинания. Иногда знаки можно расставить различно, а между тем при разной расстановке их получается разный смысл. Вследствие этого расставляющий знаки препинания вносить свое личное понимание текста, придает ему свой смысл и может затемнить настоящий. Приведу один пример из старины, записанной мною во время третьей поездки в д. Немнюге от кр. С. К. Емельянова: «Бой Добрыни с Дунаем» [ 226, стихи 9295]:
ней что-нибудь заменяется другим. Дело путает также своеобразная иногда расстановка слов в стихе или повторение какого-либо слова. Но всех недоумений не перечислить. Я этим хотел только указать на то, что расстановка знаков препинания в произведениях народной словесности дело не только важное, но подчас и трудное. Самое важное здесь то, что трудно установить какую-нибудь систему и твердо придерживаться ее; если составить известное правило на основании нескольких случаев, то скоро оказывается, что к другим случаям приложить его почему-либо неудобно и поэтому самому же приходится на основании разных соображений нарушать его. Ко всему этому присоединяется то, что при такой массе материала приходится рассматривать его по частям и что никогда нет столько свободного времени, чтобы весь материал прочесть несколько раз подряд со сличением сходных случаев .
Уже в первую свою поездку я сознал необходимость записывать не только текст, но и напевы. Для последнего я думал применить фонограф. Будучи знаком с фонографом сравнительно давно (с гимназии), я думал, что с того времени он уже настолько усовершенствован, что на нем можно записывать не только напевы, но и целые произведения народного творчества, что было бы важно для диалектологии. Но на деле оказалось, что фонографом на одном валике можно записать сравнительно небольшое число стихов, что запись фонографом целых старин и непрактична и слишком дорога и что поэтому придется довольствоваться записью нескольких начальных строк старины. Для второй поездки мне не удалось приобрести фонографа, и только собираясь в третью поездку я решился взять его с собой. Я выбрал и приобрел легкий (весящий с ящиком всего 10 фунтов ), но довольно точный фонограф (вернее графофон ). До отправления в поездку я изучал его около двух недель, изучил значение всех его винтов, составил себе руководство для записи на нем и записал на нем в Москве несколько валиков народных песен. Ознакомившись с разными сортами валиков, я приобрел для своей поездки самые лучшие из них (американские). Я хотел пригласить с собой также и ученого музыканта, но это мне не удалось.