Но на этом месте рассказа Шахерезада увидела, что приближается утро, и скромно приостановила свое повествование.
Но когда наступила
Итак, о царь благословенный, Ганем бен-Эйюб благополучно прибыл к себе в дом с ящиком, из которого вынул отроковицу. Она осмотрела дом и увидела, что это прекрасный дом, украшенный коврами ярких и веселых цветов и весь обитый многоцветными тканями и обоями, ласкавшими глаз; и стояла в нем драгоценная мебель и много других вещей; и увидела она большие тюки с товарами и ценными тканями, шелком и парчой и пузыри с мускусом. И она поняла, что Ганем богатый купец, обладатель больших богатств.
Она подняла тогда небольшое покрывало, которым было покрыто ее лицо, и на этот раз внимательно посмотрела на молодого Ганема; и увидела она, что он прекрасен собой и достоин любви, и полюбила его и сказала ему:
О Ганем, ты видишь, что перед тобою я не закрываю лица своего! Но я очень голодна и прошу тебя поскорее принести мне поесть.
И Ганем отвечал:
Бегу исполнить твое повеление!
И Ганем побежал на базар, купил ягненка, зажаренного в печи, блюдо пирожных лучшего качества, которые взял у самого знаменитого в Багдаде продавца сластей Гаджи Сулеймана, поднос с миндалем, фисташками и всякого рода плодами и кувшины, наполненные старым вином, и, наконец, цветы всевозможных сортов. И принес он все это домой, и уложил плоды в большие фарфоровые чаши, а цветами украсил драгоценные вазы, и поставил все это перед отроковицей. Тогда она улыбнулась ему, и прижалась к нему, и обвила руками его шею, и принялась обнимать, ласкать и говорить тысячу сладостных слов. И Ганем почувствовал, как любовь еще сильнее внедряется и в тело, и в сердце его. Потом оба ели и пили до самого наступления вечера; и тем временем оба могли привыкнуть и полюбить друг друга, так как оба были молоды и одинаково прекрасны. Когда наступила ночь, Ганем бен-Эйюб зажег люстры и факелы, и зала осветилась от сияния их лиц еще более, чем от света огней. Затем Ганем принес музыкальные инструменты, сел рядом с отроковицей и продолжал пить и наливать ей вино, потом играл с нею в тысячу приятных игр, смеялся и пел самые пламенные песни и самые звучные стихи. И это еще более усилило страсть, которою они воспламенились друг к другу.
Да будет благословен Тот, Кто соединяет сердца влюбленных!
Ганем и отроковица прекратили свои игры только с появлением утренней зари. А так как наконец сон смежил их вежды, они уснули в объятиях, но ничего не совершив окончательного.
Не успел проснуться Ганем, как тотчас же захотел исполнить долг гостеприимства и поспешил в лавки купить все, что могло понадобиться днем по части мяса, овощей, плодов, цветов и вин; и принес он все это домой и сел рядом с отроковицей; и оба принялись за еду с удовольствием и ели, пока не насытились, после чего Ганем принес напитки, и оба они принялись пить и играть до тех пор, пока лица их не воспламенились, щеки не покрылись румянцем, а глаза не сделались чернее и ярче. Тогда в душе Ганема бен-Эйюба явилось пламенное желание целовать отроковицу и обладать ею.
И Ганем сказал:
О владычица души моей, позволь поцеловать тебя в уста, чтобы этот поцелуй освежил пламень, горящий во мне!
Она отвечала:
О Ганем, подожди еще немного, пока я не опьянею и не потеряю всякую сдержанность и все представления о ней; и тогда я позволю тебе молча и тайно поцеловать меня в губы, ведь я не могу позабыть, как твои губя впиваются в меня!
Так сказала она и, начиная понемногу пьянеть, встала, сбросила с себя все одежды свои и оставила на теле своем одну тонкую рубашку, а на голове только легкое белое шелковое покрывало с золотыми блестками. Увидев ее такою, Ганем воспламенился еще сильнее, и он сказал:
О госпожа моя, позволишь ли мне теперь поцеловать тебя в уста?
Отроковица отвечала:
Клянусь Аллахом! Этого я не могу позволить тебе, Ганем, которого люблю, потому
что тому препятствует нечто написанное на шнурке моего исподнего платья! И теперь я не могу показать тебе этих слов!
Тогда Ганем, распаленный самим этим препятствием, почувствовал, что страсть переполняет его сердце, и запел, играя на лютне, то, что сам тут же и сочинил:
И Ганем воскликнул:
О госпожа моя, сжалься над рабом твоим, плененным любовью к тебе, над побежденным твоими очами, над убитым твоим телом! Без тебя я жил бы в мире и спокойствии!
И Ганем почувствовал, как слезы омочили ему углы глаз.
Тогда отроковица сказала ему:
Клянусь Аллахом, о господин мой, о свет моих очей, я вся охвачена твоей любовью и вся связана с тобою! Но я никогда не позволю тебе обладать мною!