Естественно, что в 1909 г. Толстой взглянул на Письмо «О помощи бедным» другими глазами. Не отрицая пафоса статьи, он оценил само ее содержание двумя баллами, которые выставил в конце работы после слов:
«Всего лучше, однако ж, если бы всякая помощь производилась чрез руки опытных и умных священников. Они одни в силах истолковать человеку святой и глубокий смысл несчастия» (4, 25).
В 1887 г. после названия он выставил 5 баллов.перечеркнул последние два предложения:Фрагмент 6. «Чей удел на земле выше»
«Кажется, ничего бы не желалось больше, как только служить тем избранным, которые уже удостоились созерцать во всем величии Его славу. Лежать бы только у ног их и целовать святые их ноги!» (3, 435).
Служение избранным, созерцающим «во всем величии Его славу», и уж тем более целование «святых их ног» могло вызвать в Толстом только резкое неприятие. Церковное чинопочитание было для него так же неприемлемо, как и чинушество в коридорах власти.
Однако в 1909 г. эта концовка Письма осталась вне поля зрения Толстого. Его зоркий читательский взгляд привлекло другое рассуждение Гоголя о «равном воздаянии» всех людей, пришедших на эту землю. Толстой отчеркнул довольно большой фрагмент в начале текста и на полях возле него поставил 5 с тремя плюсами (5+++).
«Никак не могу сказать вам, чей удел на земле выше и кому суждена лучшая участь. Прежде, когда я был поглупее, я предпочитал одно звание другому, теперь же вижу, что участь всех равно завидна. Все получат равное воздаяние как тот, которому вверен был один талант и он принес на него другой, так и тот, которому дано было пять талантов и который принес на них другие пять. Даже, я думаю, участь первого еще лучше, именно оттого, что он не пользовался на земле известностью и не вкушал очаровательного напитка земной славы, подобно последнему. Чудна милость Божия, определившая равное воздаяние всякому, исполнившему честно долг свой, царь ли он или последний нищий» (4, 166167).
Письмо«Христианин идет вперед»5+ в 1887-мв 1909-мвесь текст Письма практически был испещрен пометками Толстого.Фрагмент 7. «перед христианином сияет вечно даль, и видятся вечные подвиги»
Уже в начале, читая раздумья Гоголя о вечном ученичестве христианина, он очеркнул карандашом 7 строк и на полях подле них поставил два знака NB:
«Для христианина нет оконченного курса; он вечно ученик и до самого гроба ученик. По обыкновенному, естественному ходу человек достигает полного развития ума своего в тридцать лет. От тридцати до сорока еще кое-как идут вперед его силы; дальше же этого срока в нем ничто не подвигается, и все им производимое не только не лучше прежнего, но даже слабее и холодней прежнего. Но для христианина этого не существует, и где для других предел совершенства, там для него оно только начинается» (4, 55; курсивом отмечены отчеркнутые Толстым слова, возле каждого отчеркивания стоит знак NB).
своем духовном развитии, Толстой обработал по-своему и включил в собрание мудрых мыслей: ученик и учитель предстали как одно целое в его извечном приближении к идеалу Христа:
«Христианин не может быть только учителем или только учеником, он всегда то и другое вместе, а потому он всегда идет вперед, и нет для него конца совершенствованию.
Считай себя каждый не иначе, как школьником и учеником. Не думай, чтобы ты был стар, чтобы учиться, что ты дошел до настоящей зрелости и развития и что характер и душа твоя уже таковы, какими должны быть, и не могут быть лучшими. Для христианина нет оконченного курса: он до самого гроба ученик. По Гоголю» (Круг чтения. 13 ноября. Т. 42, 251; На каждый день. 22 июля. Т. 44, 49).
По ходу чтения Толстой отчеркнул целиком и гоголевское сравнение двух битв человеческих: одной рукоплескают люди, другой небеса. Первая угасает быстро, с ней уходит и «сила стремящая», вторая, овладевая христианином, никогда не покидает его, напротив, с годами становится еще более мощной. В ниже цитируемом тексте подчеркнул слова «еще возбуждаются беспрестанно», а на полях поставил знак NB.
«Но перед христианином сияет вечно даль, и видятся вечные подвиги. Он, как юноша, алчет жизненной битвы; ему есть с чем воевать и где подвизаться, потому что взгляд его на самого себя, беспрестанно просветляющийся, открывает ему новые недостатки в себе самом, с которыми нужно производить новые битвы. Оттого и все его силы не только не могут в нем заснуть или ослабеть, но еще возбуждаются беспрестанно; а желанье быть лучшим и заслужить рукоплесканье на небесах придает ему такие шпоры, каких не может дать наисильнейшему честолюбцу его ненасытимейшее честолюбие. Вот причина, почему христианин тогда идет вперед, когда другие назад, и отчего становится он, чем дальше, умнее» (4, 57).
Но Гоголь не только призывал жить по законам совершенствования души, но и пытался указать современнику на те стороны человеческой природы, которые нуждались в развитии и без которых трудно по-настоящему служить Богу и ближнему. Ему казался важным переход от ума к разуму, а потом и к мудрости. О необходимости такого перехода не раз писал Лев Толстой, поэтому он отчеркнул гоголевские рассуждения на эту тему, но остался недоволен финалом рассуждений.